Найдя смартфон, Настя выудила его из укрытия. Её подозрения оказались верны. Ей звонил его величество Артемьев. Именно его лицо сейчас улыбалось с экрана сотового телефона, искушая девушку ответить на вызов. Васильева задумчиво хмыкнула и отключила телефон. Не хочет она с ним разговаривать. Время разговоров закончилось.

Закинув телефон обратно под кровать, Анастасия повернулась на бок, прижимая к себе скомканное одеяло. Она всегда так делала, одеяло для нее служило скорее местом, куда она могла закинуть свои ноги, чем средством обогрева. Тяжело вздохнув, девушка приготовилась бороться с бессонницей. Артемьев как всегда вовремя позвонил. Заснула она поздно, вся заплаканная и изможденная, а после того как Пашка ее сейчас разбудил, теперь Настя вряд ли вообще уснет.

Васильева вспомнила совет психологов и стала считать овечек, но это ей быстро наскучило, и девушка стала представлять все способы причинения физического вреда, которые только можно применить на Пашке. Заснуть это конечно мало помогало, но представив своего друга обритого на лысо, вымазанного в смоле, с накрашенными ярко-красным лаком ногтями, ей стало значительно легче. По крайней мере, сейчас Настя тихо хихикала, представляя очередное издевательство над ним, а не плакала, думая об очередном его увлечении.

От столь увлекательного занятия Анастасию отвлек стук в окно. Неожиданный звук настолько испугал девушку, что она подпрыгнула вверх на добрых три метра. Хорошо ещё что не закричала, что есть мочи, а то перебудила бы весь дом, включая родителей.

— Эй, Настюх, ты еще не спишь? — донесся голос из темноты.

Услышав голос, Артемьева Настя испытала облегчение, следом на нее накатило раздражение. Соскочив с кровати, девушка подошла к окну. Оно было приоткрыто, в надежде, что в дом попадет хоть немного прохлады, вот только на улице стояла удушающая жара, заставляющая задыхаться весь город.

— Даже если и спала, то ты меня разбудил, — прошипела Васильева, увидев возле окна пьяного Артемьева. То, что он был в подвыпившем состоянии не вызывало сомнений, тонкий нюх Насти сразу учуял запах дорогостоящего алкоголя. — Тебе что, заняться посреди ночи нечем?

— Нечем, — кивнул Пашка. — Я по тебе соскучился, решил навестить!

Соскучился он… Снова потр*хался с какой-то бабенкой и вернулся к ней, душу изливать и вести заумные беседы.

— Ты меня несколько часов назад видел, — фыркнула девушка, из-за своего негодования. Анастасия не заметила, каким взглядом одаривает друг ее грудь, которая была скрыта обтягивающей майкой. — Насколько я помню, расстались мы не очень хорошо. Чего надо?

Васильева намеренно выбрала раздраженный, грубый тон, надеясь, что Артемьев обидится и свалит к куда-нибудь в клуб, снимать очередную девицу.

— Почему ты думаешь, что мне от тебя что-то надо? — обиженно отозвался Пашка. — Я вообще-то мириться пришел!

— Ага, пьяный и посреди ночи, — ядовито заметила она.

— Да какая разница! — отмахнулся Артемьев. — Лучше выходи, мириться будем!

— А если я не хочу мириться с тобой? — прищурила глаза Настя, уничижительно глядя на Павла и поджав губы.

— Я тогда... тогда... — Паша пытался придумать, что же он такого сделает и надо же придумал! — Я тебе серенаду спою! В полный голос! Еще и Дракона позову, будет на гитаре играть!

Перед мысленным взором Насти мигом пронеслась картина, Артемьев во весь голос надрывается и пьяным голосом поет, а его огромный татуированный друг рядышком подыгрывает ему на гитаре. Да их сразу в ментовку упекут! Или в психушку! Неизвестно, что еще будет более верным поступком.

— Вас полиция моментально скрутит, — скептично отозвалась Васильева. — Баба Нюра не очень любит произведения народного творчества, особенно ночью!