Я чую руку Божию,
Как ветка чует ствол.
О, ветра Дуновение,
Дрожь сердца моего…
Блаженнее смирения
Нет в мире ничего.
«Я вступила в мир иной…»
I
Я вступила в мир иной.
Он соседствовал со мной.
Он не прятался от глаз,
Но вот только лишь сейчас,
В миг сей пересек мне грудь
Так, что не могу вздохнуть.
Это явь. Отснились сны.
Измеренье глубины
Я сейчас приобрела:
У меня есть два крыла,
Третий глаз и тайный слух –
Тот, которым чуют Дух.
Я вступила в мир иной:
Все пространство стало мной –
Расстояний больше нет.
Тот, кто был мне лишь сосед.
Ныне плоть и кровь моя.
Нераздельны он и я.
II
Что же я хочу от Бога,
Если Он мне дал так много?
Если дал Себя всего?
В бездну сердца моего
Сам вошел. Неразделим
Стал со мной.
Так значит, с Ним
Вместе я должна за всех
Отвечать. Один есть грех –
Проведенная черта
Между нами, от креста
Отделившая меня,
Эта крепкая броня.
Этот панцирь, этот щит.
Тот, которым перекрыт
Доступ Духа внутрь глины.
Если мы с Ним не едины,
Он по-прежнему распят.
Неужели виноват
Только Бог во всех страданьях?
И вся тяжесть мирозданья –
Лишь Ему?
А мне, мой Боже,
Ты уйти от мук поможешь.
Счастьем наградишь сполна –
– Бог? А, может, сатана?
III
Нет, одно есть в жизни счастье
Нераздельность, сопричастье
Сердцу Бога моего.
Есть одно лишь торжество:
Вынесть крест свой – Перекрестье
Каждый миг свой – с Богом вместе.
Это – через все страданья –
Бесконечность ликованья
И последнее прозренье
О незримом воскресеньи.
«Нет, я пришла не ниоткуда…»
Нет, я пришла не ниоткуда,
И я уйду не в никуда.
Но никогда я знать не буду,
Что там, за гранью. Никогда
Мысль не пройдет через границу.
Одно лишь твердо знаю я:
Предел душе лишь только снится.
Бескрайняя душа моя
Наполнена глубокой тайной.
Ее постичь никто не смог,
Но вот сама моя бескрайность
И есть живущий в сердце Бог.
«Смятение листьев, ветвей колыханье…»
Смятение листьев, ветвей колыханье…
Душа затерялась в пустынном краю.
Здесь нет никого. Но я слышу Дыханье.
Я слышу. Я чувствую. Я узнаю.
О, шума лесного широкие волны!
Бездонность июньского жаркого дня!
Здесь нет никого. Это пустынь. – Да, полно.
А кто ж это так наполняет меня?
«Ты замираешь, Боже мой…»
Ты замираешь, Боже мой.
Твой труд окончен. День седьмой
Настал. И этот мир затих
Младенцем на руках Твоих.
Застыли небо н вода,
Застыла горная гряда,
И сердце полное мое
Сейчас впадает в забытьё.
Не шелохнись, не разбуди,
Дай мне прильнуть к Твоей груди
И ощутить Твою любовь,
Наш мир рождающую вновь.
Вот в этот совершенный час
Ты весь свой Дух вдыхаешь в нас.
«Ничего не проси, ничего не желай…»
Ничего не проси, ничего не желай,
Пусть лишь только любовь перельется за край.
Пусть лишь только любовь нарастает, как вал.
Ты меня сотворил. Ты мне мир этот дал.
«Боже мой, что это значит…»
Боже мой, что это значит –
Жизнь иная? Мир иной?…
Липы плачут, ели плачут –
Лес мой плачет надо мной.
Шепчут капли, шепчет чаща,
Ветки мокрые склоня.
Дождь шуршащий, ворожащий
Зазывает в глубь меня.
Век мой шумный, не усердствуй.
Мне не шевельнуть рукой –
Переполненное сердце,
Переполненный покой.
Ствол дубовый в мокрых пятнах
И подтеки на сосне…
Ничего мне не понятно,
И ничто не чуждо мне.
Я в домирном Океане.
Этот шепчущий прибой
Усыпляет мне сознанье
И роднит меня с Собой.
Все придуманное нами,
Все описанное – ложь,
Ведь с открытыми глазами
В мир иной не попадешь.
Пусть же все вопросы тонут –
Погружаюсь в забытьё.
Только б мне вернуться в Лоно,
Кануть в Царствие Твоё…
«Что я знаю? – Ничего не знаю…»
Что я знаю? – Ничего не знаю.
Кто нам скажет, что такое Бог?
Но внутри меня есть щель сквозная.
Дождь промыл или закат прожег…
Мысль застыла вдруг на полуслове,
Вмалчиваясь в тишину и в тьму…
Как же долго дождь меня готовил.