Мисс Гамильтон обернулась.

– Что с вами, Маклахлан, вам плохо? – спросила она и поспешила к нему.

Аласдэр стряхнул с себя наваждение.

– Я в полном порядке, благодарю. – Он выпустил кресло. – Сегодня у меня был тяжелый день, вот и все.

– Должно быть, все дело в этой ужасной блямбе у вас между глаз, – обеспокоенно сказала мисс Гамильтон, снова напомнив ему Старушку Макгрегор. – У вас кровь отлила от головы. Приложите лед и ступайте в постель.

– Сначала надо уладить это щекотливое дело, – покачал головой Аласдэр. – Как я уже сказал, я буду платить вам сто пятьдесят фунтов…

– Три сотни, – напомнила она. – Вперед.

Это был грабеж, чистой воды грабеж, но у Аласдэра не было выбора.

– Ладно, – проворчал он. – И вы останетесь и будете смотреть за ребенком… Пока я не придумаю, что делать дальше.

Вдруг на его глазах личико девушки сморщилось. Это совершенно не вязалось с ее недавним воинственным поведением, но выглядело искренне.

– О Господи! – сказал он. – Что теперь? Она судорожно вздохнула.

– Это так много значит для меня, – призналась она. – Я смирилась с мыслью, что должна буду оставить мою маленькую Сорчу, и вот теперь все обернулось по-другому! Оказывается, я совсем не готова к этому.

– Ну, для неготовой к этому вы что-то уж слишком хорошо торговались, – жалобно сказал он. – Попробовали бы встать на мое место. Полчаса назад я был свободным человеком, крепко спал и видел восхитительные сны, как вдруг в мою жизнь врываетесь вы и леди Сорча. Если честно, это ужасно осложняет мою жизнь.

Мисс Гамильтон не казалась очень растроганной.

– Я так полагаю – этот дом не относится к тем, которые принято называть добропорядочными, – продолжала она. – Моя репутация погибнет. С другой стороны, я не уверена, что это еще имеет для меня значение.

Аласдэр постарался выпрямиться.

– Конечно, это холостяцкий дом, – признал он. – Но, мисс Гамильтон, я не развлекаю здесь любовниц и не соблазняю служанок. И я, само собой разумеется, не веду себя легкомысленно с совсем молодыми барышнями, если вы это имеете в виду.

– Не знаю, что я имею в виду! – выпалила мисс Гамильтон, расхаживая с ребенком и похлопывая его по спинке. – Это половина беды. Я мало что знаю о жизни. И я почти ничего не знала о том, как ухаживать за ребенком, пока не умерла мамочка. Почти всю свою жизнь я прожила в маленьких шотландских деревушках. Я знаю, что есть вещи, которые не подобают леди, и почти уверена, что жить под одной крышей с вами – как раз одна из них. Но вы предложили мне остаться с моей сестренкой, и перед этим я не могу устоять.

Ее неожиданная уязвимость почему-то – он не смог бы объяснить почему – взволновала его.

– Послушайте, мисс Гамильтон, если девочка останется здесь, рано или поздно ей понадобится гувернантка, – сказал он. – Если вы достаточно опытны, чтобы быть гувернанткой, то почему бы вам не стать ею? У меня здесь нет родственниц, которым я мог бы всучить ребенка, можно было бы отослать ее в Шотландию, но если подумать о сплетнях, которые неизбежны, это последнее место, где ей стоит находиться. У вас есть идея получше?

– Нет, – сказала она слабым голосом. – Я не знаю.

– Тогда я вручаю вам ваши триста фунтов, – подытожил он, – а вы избавляете меня от проблемы. Разве это не будет справедливо?

Мисс Гамильтон шмыгнула носом.

– О, я начинаю сожалеть о своем решении, – прошептала она. – Я уже знаю это.

Вошел дворецкий с чаем. Аласдэр сделал движение, отстраняя поднос.

– Уэллингз, наши планы изменились, – сказал он. – Будьте добры, отнесите это в классную комнату.

– Классную комнату, сэр? Аласдэр улыбнулся.