– Как мы и обещали, мы убиваем чудовищ, не так ли? – улыбнувшись, спросил он. – Конечно, у меня нет оружия достаточно большого, что бы убить вас господин. Но я что не будь, придумаю. Например, мы поступим проще.

После этих слов он схватил деревянную ножку столика из кучи обломков и приложив гораздо больше усилий чем планировал, в голове у Виза всё проходило гораздо проще, медленно стал просовывать её в голову монстру, сделав её неосязаемой. Закончив, вернул ей плотность и упал без сил рядом. Отдышавшись, он повернулся проверить, что же вышло, как раз вовремя, что бы встретить лицом зеленую слизь, которой взорвалась голова. Виз достал трубку, и не вставая закурил радуясь что всё это, пролетело сквозь него.

Из кабинета отца послышался гулкий шум. Судя по звуку что-то стеклянное, упало и разбилось, потом послышалось рычание и шум разбросанной мебели. Словно кто-то впустил в дом разъяренного быка. Амалия тут же побежала на шум, удивившись на секунду что она одна, после увидев сестру. Та стояла одетая в жёлтое платье и наисерьезнейшим ворожением лица.

– Анасья? Где все? Что случилось? – спросила она у сестры.

– Я думаю нам нужно с тобой поговорить. Давно была пора, но я никак не решилась.

Амалия заметила их не сразу, в проходе неподвижно, будто застывшие во времени стояли два охотника, огромный Накки и Микас одетый в чёрную куртку. Они словно делали шаг, сохранили эту позу как во время детской игры, только гримасы боли выдавали, что они настоящие. У обоих глаза бегали по сторонам в ужасе и напряжении. Глазные яблоки, испещренные, словно узорами красными сосудами которые уже лопнули, грозили просто вылезти из глазниц в любую секунду. Амалия умолкла в шоке и услышала, как Накки скрипит своими зубами.

Она повернулась к сестре, но не обращаясь к ней конкретно спросила: «Что случилось?». Интонация была настолько безжизненной, что казалось, словно она говорит не о конкретном странном моменте, а о последних месяцах своей жизни в целом.

– Скажи мне, – спросила Анасья. – ты дома? – Её огромные глаза округлились вопрошая и уставились на сестру. – По правде. – добавила она.

– Нет. – ответила ей девушка. – Но если честно, я очень устала в последнее время и хочу домой.

– Ты говорила господину Шиону «никогда не чувствовала что это мой дом». Возможно потому что это не так? «Никогда, так как там». Возможно, потому что Высотный стал твоим домом?

И откуда она это знала. Подумала Амалия.

– Я не могу понять с чего ты начала этот разговор вообще.

– К тому, сестра, что хоть мама и говорила, что любит нас всех одинаково, и что мы с тобой «одинаковые» это было совсем не так. Я всегда была где-то сзади. Где-то здесь. – Она развела руками, указывая на гостиную. Говорила Анасья не в пример громко, словно пытаясь докричаться до сестры. Ту же это вводило в некоторый ступор, сегодня, почему то всё было не как всегда. Она привязалась к размеренному течению времени в Бляве куда больше, чем сама себе отдавала отчёт.

Справедливости ради, так и было всегда, сколько Амалия себя помнила, её никогда никто не выделал, она справлялась с этим сама.

– Так и было. – сказала она в подтверждение своим мыслям.

Анасья подошла к ней на шаг и посмотрела в глаза так яростно, что Амалии захотелось скрыться.

– Нет. – прошептала она.

Амалию это неожиданно задело.

– Зачем ты так говоришь, нас всегда любили все! – настаивала она.

– Но по-разному, я так хотела быть тобой, знаешь ли, всегда. Хотела быть удачной, достойной любви. – Её глаза стали жечь слёзы, но она говорила спокойно, голосом человека который оплакал эти мысли уже много раз.