***

  Влад шел по улице города, который некогда был для него эталоном красоты, а теперь представлял собой жалкое подобие оного. Мужчина не узнавал то, ради чего сражался с полчищами турок, которые норовили уничтожить странну, которую он любил всем сердцем.

  Здания изуродованы современной рекламой и кучами проводов, воздух изгажен выхлопами автомобилей, люди угрюмые, злые, вечно куда-то спешат. А язык… Дивный певучий диалект Валлахии практически уничтожен новым румынским наречием. Слушая разговоры людей он понял, что здесь нет места ни честности, ни силе духа, ни чему-либо светлому. Они насквозь прогнили.

  Господарь не сказал бы, что во времена его человеческой жизни люди были лучше. Просто в 15 веке было более распространено влияние родителей на своих детей и последние почитали людей давших им жизнь, даже если они продавали своих детей за власть или отдавали в плен, как поступил с ним и Раду их отец.

  Насмотревшись вдоволь на нынешних девушек, ему захотелось сплюнуть и выругаться в сердцах. Это были не представительницы прекрасного пола, к которым он привык. Эти дамы были больше похожи на продажных девиц, которыми изобиловали пабы и постоялые дворы любого тракта того времени, из которого он явился. Современные девушки и женщины слишком сильно красились, одевались в мужскую одежду, носили слишком короткие юбки и с очень глубоким декольте майки, топы и кофты. А обувь на высоком тонком каблуке только чего стоила. Как они не переломали себе ноги и не свернули шеи, для него оставалось загадкой.

  Добравшись до интересующей его гостиницы, Влад опешил. Здание было окружено полицейскими. Рядом со входом стояли двое мужчин, один более пожилой, а второй молодой. Издалека можно было подумать, что это отец и сын, но для Князя были слишком явные различия между ними даже с того места, с которого он за ними наблюдал.

  Ветер донёс до его чувствительного носа запах этих двоих и он слегка опешил. Более молодой мужчина был его прямым родственником. При этом потомком одного из его сыновей от первого брака с Лидией. Только вот непонятно, что именно он здесь забыл? Ведь Влад сам отправлял своего сына с его супругой как можно дальше от этих мест, чтобы они не попались в руки врагов семейства, с наказом передавать из поколения в поколение завет никогда не возвращаться на эту землю, даже тогда, когда будет большая необходимость в этом.

  Теперь следовало выяснить, что нужно мальчику в этой гостинице и в этом городе, но так, чтобы ни он, ни полиция не могли обвинить самого Влада в преследовании.

  Как только стало понятно, что он не дождётся своего прапраправнука, мужчина направился в кафе напротив и, заняв столик и оформив заказ на огромную чашку кофе и бифштекс с кровью, стал терпеливо ждать, когда органы правопорядка перестанут шнырять туда сюда и пугать людей видом своей формы.

  Немного освоившись в данном помещении, где когда-то была скобяная лавка, он немного обострил слух и стал вникать в разговоры редких посетителей. Одна парочка его заинтересовала. Они разговаривали тихо, но не настолько, чтобы цепкий слух Князя не уловил того, о чём идёт беседа.

– Ты же слышала полицейского, Алия. В этой чёртовой гостинице снова убийства. В этот раз убиты три десятка постояльцев и десяток обслуживающего персонала.

– Я знаю, Петер, но всё же мы не вправе решать за правительство. Если нас поймают, то нам точно конец.

– Не поймают, если ты болтать кому попало не станешь. А мы просто обязаны уничтожить это место. Насколько я знаю, раньше, ещё до постройки того здания, там хоронили казнённых турок ещё при Владе Цепеше, по его приказу.