Ты закрываешь дневник. Ты уже достаточно навредила этой девушке, присвоив ее вещи. Читать ее дневник – значит только усугубить свою вину.

– Все в порядке? Вам все вернули? – спрашивает водитель. При звуке его голоса ты вздрагиваешь. Ты почти забыла о его присутствии, о том, что едешь в его машине.

– Не все.

Это его успокаивает.

– Мне нужно будет остановиться у магазина, – говоришь ты. Прежде чем селиться в «Ридженси», тебе нужно удостовериться, что карты Сабины Алис работают, нужно выяснить, не заблокированы ли они.

– У какого магазина? – спрашивает водитель.

Вы останавливаетесь перед знаком «Стоп», и в окно ты видишь маленький магазинчик с пирамидой из флаконов с кремом для тела в витрине.

– Вот этот подойдет.

Водитель притормаживает на углу квартала.

– Если вы не против, я ждать в машине, чтобы нам не дать штраф.

Когда ты входишь в магазинчик, продавец, пожилой джентльмен маленького роста, не обращает на тебя внимания. Он продолжает беседовать со своими приятелями, тоже пожилыми и тоже маленького роста. У тебя до сих пор нет туалетных принадлежностей. Ты выбираешь зубную щетку, пасту, щетку для волос и ножницы. Ты действительно решила подстричься под Сабину Алис?

Ты несешь все к стеклянному прилавку. Под стеклом разложена косметика. Помада для губ и румяна лежат на темно-синем бархате, словно рубины с изумрудами в ювелирном магазине.

Приятели продавца уходят, и он наконец обращает на тебя внимание. И внезапно улыбается тебе доброй улыбкой, словно старый знакомый.

– Добро пожаловать! Моя косметика – самая лучшая, – он смотрит тебе прямо в глаза.

С подросткового возраста и первых прыщей консультанты косметического отдела в «Нордстроме»[8] и визажисты в «МАКе»[9] заваливали тебя советами. «Подчеркивайте глаза, чтобы отвлечь внимание от кожи», – наставляли они, рисуя тебе на веках радугу. «Делайте акцент на губы яркой помадой», – говорили они, размазывая по твоим губам красный оттенка «вамп».

«Отвлекайте, отвлекайте, отвлекайте», – твердили все хором.

Но этот продавец в зеленом вязаном жилете говорит, что у него есть именно тот тональный крем, который тебе нужен, и ты ему веришь, потому что в его взгляде на твою кожу нет ни тревоги, ни порицания, ни оценки.

– Сейчас я вам покажу. Можно?

Ты киваешь.

Продавец наносит тонкий слой тонального крема.

– Только тонкий слой. Никакой пудры.

– Вы правы, – соглашаешься ты. – Все всегда хотят меня запудрить, и от этого только хуже.

– Слишком быстро, – говорит продавец. – Я не понимаю. Можете повторить помедленнее?

– Все хорошо. Вы правы.

Продавец кисточкой наносит тебе на лицо тональный крем, и ты закрываешь глаза.

– Посмотрите, – произносит он, и ты открываешь глаза. Он подносит к твоему лицу зеркало, и у тебя нет возможности отказаться. Следы от угрей все еще видны, но впервые за пятнадцать лет твоя кожа кажется почти гладкой.

– Можно, я посмотрю у окна? – Ты уносишь зеркало к естественному освещению.

Много лет ты ходила на бесполезные консультации к дерматологам, и только дородный торговец из Касабланки, который смотрит тебе в глаза, вместо того чтобы коситься на твою кожу, открыл тебе секрет. Ты говоришь ему, что берешь флакон тонального крема, и тут же поправляешься на четыре. И две кисти. Тебе хочется, чтобы волшебство не кончалось. И надеешься, что кредитки сработают.

Продавец от руки записывает стоимость твоих покупок на листке разлинованной бумаги и дает тебе скидку на каждую из них. Ты протягиваешь ему одну из кредиток Сабины Алис и ждешь. Тебя вдруг наполняет уверенность, что платеж не пройдет. Транзакция занимает целую вечность. Но вот продавец косметического магазина отрывает чек и дает тебе ручку.