Резко отстраняется, убирает руки, а я словно теряю точку опоры, взмахиваю руками, ловя его руку. Его губы изгибаются в порочной улыбке, уголки глаз приподнимаются. Нервно сглатываю.

— Хочу тебя, сладкая. Очень хочу.

— Это ненормально, – свободной рукой приглаживаю волосы, подрагивающими пальцами трогаю свои истерзанные губы. – Что ты делаешь? – испуганно спрашиваю, наблюдая, как Адам склоняется к груди. Водит носом, опускается ниже, пока не приседает передо мной. Поднимает голову, глаза его сверкают, я вздрагиваю, хватаясь теперь за его плечо. Медленно скользит ладонями по моим ногам вверх, поднимает подол платья так высоко, что ему видны мои трусики. Сжимаю ноги, краснея от мысли, что сейчас может дотронуться до меня там, где трогала себя только я сама. Врач-гинеколог не считается.

— Какая ты хорошенькая, – круговыми движениями оглаживает мои бедра, заставляя немного раздвинуть ноги. Из груди вырывается судорожный вздох, когда прижимается лицом к низу живота. Его губы осторожно целуют кожу над резинкой трусиков, горячее дыхание опаляет меня. Я теряюсь в неизвестных ощущениях, хочется крепче прижать его голову к себе, но тут же оттолкнуть, чтобы не будил во мне непонятное. Первое желание все же преобладает, потому что не протестую, когда поддевает пальцами резинку трусиков и тянет вниз. Не вижу его глаз, но чувствую жадный взгляд. Как может быть так одновременно страшно и притягательно? Как можно так безгранично доверять незнакомому человеку?

— Я так и думал, что ты тут гладенькая, – вздрагиваю от низкого голоса, от того, что прикасается ко мне. Вздрагиваю от того, что бесстыдно меня целует в интимное место, а я не в силах прекратить эту пытку. Сладкую пытку.

— Адам... – мне кажется, я кричу его имя, но на самом деле всего лишь выдыхаю, закрывая глаза. Стыд и жгучее желание смешиваются в своем гремучем коктейле. Из груди вырывается стон, когда его язык проходится по клитору. Ноги подгибаются, он меня удерживает. Теряю над собой контроль, стону и сама двигаю бедрами навстречу его губам.

Все прекращается так же внезапно, как и началось. Резко открываю глаза, когда Адам стаскивает с меня трусики и поднимается на ноги. Встречаемся глазами. Его горят диким возбуждением, он похож на наркомана, который только что получил свою дозу. Я чувствую глухое раздражение от неудовлетворенности.

— Это я забираю себе, – засовывает трусики в карман джинсов, поправляет платье, целует в губы. – Сладкая. Я сегодня приду к тебе, – очерчивает нижнюю губу, отходит от меня.

— Верни мои трусы, – качает отрицательно головой. – Это неприлично! – поздно я тут вспомнила о приличиях. Надо попросить Марьяну срочно меня отвезти домой.

— Жди к двенадцати, – Не дает мне даже возмутиться, открывает дверь и проходит мимо встревоженной подруги. Она не провожает его взглядом, подбегает ко мне.

— Что этот тип с тобой сделал? – от ее внимания не ускользает мои опухшие губы, мой потрепанный и немного ошалевший вид. – Ди, все хорошо?

— Да. Отвези меня домой, пожалуйста, – это все, на что меня хватает. И хорошо, что сейчас возле меня Марьяна, она не будет чесать языком о том, что увидела. А приедет ли он в двенадцать? Надеюсь, что нет. И дверь не открою, если все же придет.