— Я не просто так позвонила, а по делу. Поможешь?

— Если смогу, конечно же, да, а что нужно?

— Деньги. Очень много денег.

— Сколько?

Озвучила сумму, которую отец якобы украл у Жданова.

— Ты сума сошла?! — всё, щебетание закончилось, и начался визг. — Это не деньги, это целое состояние! С чего ты взяла, что у меня столько есть?

С того, что тебя знаю! Ведь только на первый взгляд кажешься блондинистой хохотушкой болтушкой, а на самом деле … в общем, уверена, на тот случай если богатый муж пнёт под зад, ты точно скопила.

— Так дашь или нет?! — отрезала я.

— Сашка, хоть скажи, тебе столько зачем? Это всё, что у меня есть. Ну почти всё.

— Для папы.

— С возвратом?

— Часть точно отдам, после продажи бабушкиной квартиры, а остальное, когда на работу устроюсь и…

— Всё не продолжай, и так ясно. Чистая благотворительность, — мама тяжко вздохнула и удивила. — Тебе, когда деньги нужны?

После разговора с мамой ощутила странное по отношению к ней чувство – благодарность. А ещё задумалась над тем, что не такое уж я для неё и пустое место, если она готова ради меня расстаться с целой горой денег. Мама не попросила о встрече, но если позвонит и предложит, то обязательно соглашусь. Нам, как матери и дочери, необходимо дать шанс. Вдруг получится восстановить ту связь, которую она когда-то разорвала. Ничем же особо не рискую, ведь не суть уже важно, сколько у меня за спиной накопится разочарований тысяча или тысяча одно.

Настроение вновь поползло вверх. Вроде бы ответ к задаче нашёлся. Жданов получит обратно свои деньги, папу, как следствие, освободят, ну и мне перепадёт бонус в виде вернувшейся блудной матери.

Шустро собралась и поторопилась обрадовать Жданова, у него сегодня определённо будет повод купить торт, или чем он там привык себя баловать, чтобы отметить удачно сложившийся день. Любопытно, а когда настоящий вор найдётся, Вадим Викторович вернёт мне деньги или оставит себе? Было бы неплохо, если вернул, а то я вплоть до пенсионного возраста буду с мамой рассчитываться.

— Добрый день, Ульяна Олеговна, — войдя в приёмную, уже как с родной поздоровалась с секретарём Жданова. — Вадим Викторович у себя? У меня срочный и архиважный вопрос.

— Добрый день, Александра, — улыбнулась женщина. — У себя, но вам не назначено, и никаких распоряжений насчёт вас от Вадима Викторовича не поступало. Поэтому сегодня вы к нему не попадёте, но могу предложить внести вас в список и возможно в конце будущей недели…

— Нет-нет, вы не поняли, — приблизилась вплотную к столу секретаря, — В этом разговоре не только я заинтересована, но и Вадим Викторович.

Женщина хоть и без злобы, но усмехнулась, её лицо буквально излучало посыл: «Мне это каждый второй отсутствующий в списке на аудиенцию говорит, и что теперь всех пропускать?»

То есть вариант «Жданову тоже надо» точно не пройдёт. Ладно, попробую заглянуть со стороны другого угла.

— Ульяна Олеговна, вы же знаете, чья я дочь? — спросила и, получив в ответ согласный кивок, продолжила. — А где мой отец сейчас находится, вам известно?

— Конечно же, в курсе, — протянула секретарь, причём с сожалением. — Это прямо дикость какая-то. Не мог Сергей Витальевич таких дел наворотить.

— Не мог, — охотно подтвердила и указала пальцем на дверь Жданова. — Вижу, вы сочувствуете моему отцу, а если я туда попаду, есть огромный шанс, что его уже сегодня выпустят. Пожалуйста, попросите Вадима Викторовича, чтобы меня принял.

— Нет, Александра, за нарушение инструкций меня ждёт увольнение, — заявила женщина, но при этом её глаза как-то хитро блеснули. — И если вы попробуете без разрешения прорваться к Вадиму Викторовичу, мне ничего не останется, как попытаться вас остановить, — вопреки сказанному секретарь начала махать рукой, как бы подталкивая меня к штурму директорского кабинета.