— Его с девятого класса попёрли, с тех пор ни разу.

Я ему верю. Я хочу ему всё доверить, мне бы легче стало. Но рано.

— А что за дела? — он с подозрением щурит горячие глаза, которые в этот момент гармонируют со шторами рядом.

Я как-то не подумала, что он сам может задать встречный вопрос.

— Люба!

Мирон очень внимательно следит за мной. Что-то соображает. Я ответить не могу. Мысли путаются, становится холодно. А вдруг они заодно… Я теряюсь, вскакиваю со стула и собираюсь уйти к Гале.

Делаю шаг, меня Мирон за руку хватает и резко усаживает на место так, что я чуть со стула не падаю. Собираюсь крикнуть.

— Люба, ты что?! — испуганно шепчет он. — Погоди… Не говори… Ты видела его?

В горле ком встаёт. Я киваю, пытаясь понять, кто этот парень напротив.

— Расскажи мне, — поглаживает мою руку и ждёт ответа.

— Мне... — я оглядываюсь по сторонам в надежде получить поддержку хоть от кого-то. Ещё высматриваю чёрную фигуру в капюшоне, — мне кажется, что меня постоянно преследуют. За мной следят… Это уже на болезнь похоже. Прости.

Он сильно бледнеет и замирает. Мою руку не отпускает, даже когда приносят наш заказ.

— Приятного аппетита, — улыбается девушка и отходит от нашего столика.

— Мирон, отпусти, мне больно.

Отпускает, предварительно поцеловав моё запястье.

Кто из нас больной непонятно.

— Не беспокойся, никто тебя не преследует. Никто не подсматривает, — он быстро начинает лопать свою солянку, откусывая хлеб. — Не надо бояться, я всегда рядом. Если какие-то неприятности, Любава, ты же знаешь, я за тебя убить готов.

— Вот этого не надо, — расстраиваюсь я и приступаю к своим кабачкам. — Расскажи о себе, о своих девушках.

— О ком?! — смеётся он. — Нет у меня девушек. — Замирает, улыбка становится натянутой. Взгляд исподлобья: — Не было ни разу. А у тебя были парни?

— Как не было? — кабачок застревает в горле и кажется начинает хрюкать, как мечтал Мирон . — В смысле, вообще не… и секса…

— Не было, — подтверждает он. — А у тебя?

— Не было, — сглатываю кабачок и запиваю чаем. — И целовалась только с тобой в пятнадцать.

— Оп, — усмехается Мирон.

— И что? — расстраиваюсь до глубины души. — Говорят, если партнёр опытный, то можно боли избежать…

У него глаза в один момент темнеют почти до чёрного цвета.

Такой сумрак напротив меня!

 Засасывает глубоко.

И тянет к себе, не отпускает.

— Разберёмся, не дрейфь, нам же не пятнадцать, — он не шепчет, он шипит. — Не будет боли.

Я чувствую, что щёки пылают, и уши сейчас от накала страстей внутри, расплавятся. Вроде взрослая, всё знаю, а этот мрачный взгляд напротив просто дикий какой-то, он заглатывает меня и порабощает. Остаётся только расслабиться и позволить делать с собой, что он захочет.

Наваждение такое, что опускаю глаза и безынициативно ковыряю еду. Аппетита нет совсем.

После этого странного разговора мы ничего совсем умолкаем. Доедаем свои порции, выпиваем чай.

Зашибись свидание. А разговор вообще нелепый. То Коля Носорог, то пара девственников, которые полностью уверены, что скоро всё будет.

Мирон как настоящий мужчина оплачивает счёт, не предлагая его разделить. Хватает меня за руку и тянет из кафе по улице, куда-то пытается свернуть. Мне приходится бежать.

Я резко вырываю свою руку и останавливаюсь. С ним что-то опять происходит.

— Парк не в этой стороне, — смотрю с вызовом. Наваждение проходит, я понимаю, что вторглись в мою зону комфорта и становится неуютно.

Его поведение настораживает.

 Секса с ним уже не хочется. Я ему не верю. Такой весь распрекрасный и девок не было? Врать-то не стоит.

— Любава, что случилось? — с подозрением смотрит на меня. — Мне на работу через час, я уже подумал… что можно не ходить…