– Я забыла предупредить: у нас нет электричества, – вдруг сказала Миша, подходя ко мне. – Точнее, у нас имеется лишь одна рабочая розетка, но только для зарядки телефонов.

– Ты шутишь? – усмехнулась я. – Мой макбук умрет через четыре часа, а мне нужно срочно написать Elle о том, что я занята!

– У тебя есть доступ к интернету на телефоне? – спросила Миша. – У меня нет.

– Конечно, у меня есть интернет! Я просто зависима от него! Как же вы здесь живете? Без электричества и интернета? – хмыкнула я, удивляясь все больше и больше.

– Уверяю тебя, жизнь без интернета – просто волшебна! Мы свободны от него. А электричество нам не нужно: вечером мы зажигаем свечи и камин. И становится так уютно! Мне нужна только вода для моих цветов.

– Только не говори, что вы не купаетесь? Я тебя знаю, чистюля, – ты можешь часами лежать в ванне! – рассмеялась я.

– Для этого у нас есть целое озеро! Но у нас есть душ, конечно! Правда, это скорее шланг с водой, там за домом, но там есть деревянная кабина! – с восторгом ответила на это Миша. Она взяла меня за руку и повела за собой на невысокий причал, рядом с которым была привязана большая красная лодка. – Смотри, какая красота! Вода настолько прозрачна и чиста, что можно увидеть дно. Но на самом деле здесь достаточно глубоко.

– Да, очень красиво, – охотно согласилась я. – Но, знаешь, я не смогла бы так жить. Без электричества, интернета и с душем на улице! Даже посреди этого одинокого рая. Здесь же зачахнуть можно со скуки!

– Да, иногда здесь бывает тоскливо… Но для этого у нас есть дом в столице. А когда я устаю от Стокгольма, мы вновь и вновь возвращаемся сюда. – Миша мечтательно улыбнулась. – С этим местом у меня связано столько воспоминаний! И оно помогло мне прийти в себя после неудачного опыта в Оксфорде.

– После приступа, ты имеешь в виду? – спросила я и тут же увидела округленные от удивления глаза сестры. Я подбадривающе погладила ее по плечу. – Да, да, Мартин проболтался! Но не злись на него – он взял с меня клятву не рассказывать тебе о том, что я знаю. А я взяла и сболтнула. – Я добродушно улыбнулась. – Но мне больно оттого, что ты скрыла это от меня. Почему, Миша?

Она опустила взгляд на землю.

– Мне было стыдно… И я не хотела, чтобы ты и Маришка знали, – тихо ответила она.

– Значит, Маришка до сих пор не знает? – уточнила я.

– Нет. Только если Мартин не проболтался и ей.

Неужели! Свершилось! Я знаю о Мише то, чего не знает наша сестрица!

Я была жутко довольна этим обстоятельством.

– Ну и оставим это в прошлом! А теперь показывай мне свой дом, хозяюшка! – весело сказала я, чтобы отвлечь Мишу от неприятных воспоминаний. – А что насчет уборки? Сами? Или смертных нанимаете?

– Да, сами, но, когда мы в Стокгольме, здесь живет пожилая пара из местной деревни. Они убирают, ухаживают за цветами и лодкой, – вновь оживившись, ответила Миша.

– И кто-то добровольно соглашается жить здесь без электричества? – подтрунила я.

Она взяла меня под локоток, и мы направились к дому. Вокруг был насыпан мелкий гравий, и я с неудовольствием подумала, что исцарапаю свои дорогие ботильоны.

– Мы хорошо им платим. Тем более, им самим здесь нравится! – Миша показала мне язык. – Тебе только комфорт подавай! И кто же из нас чистюля?

– Не боитесь оставлять их в доме с запасами крови их сородичей?

– У нас их нет. Мы только охотимся.

«Ах, ну да, помню это дурацкое мнение Фредрика насчет употребления крови из бутылок! – с сарказмом подумала я. – Бедная сестренка! Он так подчинил ее себе!».

– Но это не из-за Фредрика, – вдруг сказала Миша, словно поняв мою еле заметную усмешку. – Это мое решение. Потому что… Я боюсь, что, если перестану охотиться и вести себя как настоящий вампир, у меня опять будет… Раздвоение личности. – Она горько улыбнулась.