Исключено. Он сношал её в различных позах до самого рассвета, а когда наконец выпустил из своих рук, девчонка мгновенно отрубилась.

Соответственно, успела накашеварить за пару часов.

Ну дела!

– Умоюсь пойду, – резко поднялся и широкими шагами пошёл прочь из кухни.

Стало как-то… Хреново.

До одури хреново, сука!

Эта девочка не для него. Не с ним ей место. Не с таким мудаком.

Ей бы детишек нарожать какому-нибудь примерному очкарику, который ей на восьмое марта будет цветочки таскать да стишки рассказывать.

А тут он! Змей, для которого важно только потрахаться погорячее да свалить подальше.

Что он может ей дать?

Да ни хрена!

Лиля с замиранием сердца наблюдала за тем, как Андрей поглощает яства, что несомненно ему пришлись по вкусу.

Она даже не ожидала, что такому богатому мужчине понравится её простецкая стряпня.

Отчего-то стало его жаль.

Бедненький.

Хоть, конечно, и странно так думать о здоровенном мужчине, которому она почти-что в пупок дышит.

Ворохов с наслаждением пережевывал сырник, просто охреневая от этого давно забытого вкуса.

Вкуса небогатого, но беззаботного детства, когда они с Илюхой за последний кусочек маминого лакомства буквально устраивали сражения, после чего получали по традиционному отцовскому подзатыльнику и принимались убирать кавардак на тесной кухоньке «хрущевки».

Конец ознакомительного фрагмента.