Нина очень красивая! Эффектная, ноги от ушей, не то что я. Без высоких каблуков совсем “Штепсель”. Нина всегда тщательно следит за собой. Именно поэтому мне вообще не понятно, что она делает в компании таких людей.

Я вдруг вспомнила кто такой Кастет. Уголовник! Несколько раз сидел за воровство. Сейчас поднялся в криминальных кругах и занимается махинациями разного рода. Давид со своими друзьями как-то при мне обсуждал этого самого Кастета и его шайку.

— В общем, сыпанула она ему в бокал один из новых психотропных препаратов.

— Наркотик?

— Нет, Ярослава! Хотя точно не знаю, но вроде не наркотики, — Влад почесал затылок, — как я понял, эта дрянь действует конкретно на мозг. Делает человека полностью управляемым. Короче за каких-то пятнадцать минут, этот парнишка, как его… Хасан вроде. Написал для Кастета расписку, якобы отдаёт машину в счёт, как я понял, несуществующего долга. Плюс Ролекс за десять лямов.

— Я в шоке! Куда эта дура влезла?..

— Подожди, Ярусь. Самое говно-то не в это, — напрягаюсь. Что может быть хуже? — Этот препарат даёт охеренную побочку. Вплоть до летального исхода, — я едва ли не свалилась со стула. Влад, дотянувшись, поддержал меня за локоть.

— Он…

— Пока живой! Но в себя ещё не пришёл.

— Капец! — всхлипываю, принимая из рук Тани стакан с водой.

— Знаешь, что первым произнёс Бараев, когда ему принесли полное досье на всю вашу семью? — сердце оглушительно бьётся о рёбра. — Шмару, что Хасану дурь подсыпала, из-под земли достать! Мать и сестру в расход!

Голова идёт кругом. Таня, так же как и я, бледнеет на глазах.

— Он когда это всё говорил, все вокруг как прислужники стояли. Никто даже рта не раскрыл. Хотя это не его город! — на последней фразе голос Влада чуть поддаётся эмоциям. — Через какое-то время Сокол осмелился, взял слово. И на удивление, Сулим его худо-бедно выслушал!

— Сокол? Дмитрий Николаевич? — почему-то первым на него подумала. Поэтому несмело переспрашиваю.

— Он самый, Ярослава.

— А он что… Он с ними… это…

— Вот он так и сказал. Что ты, что тётя Ира, — вы как с другой планеты! Тихие, мирные, и что дальше собственного носа ничего не видите. Сказал о том, что Нина с детства бедовой была и вы не виноваты.

— А он что? Ну этот, Сулим, — Влад какое-то время помолчал, потом всё-таки сделал ещё один большой глоток коньяка, перевёл на меня тяжелый взгляд и продолжил.

— Мне его смех ночами сниться будет. В самых кошмарных снах!

— Так до чего они все же договорились? — к чёрту подробности, я сейчас в обморок упаду.

— Бараев сказал, чтобы Соколов не пытался разжалобить его. Но Сокол продавил тем, что Нинке плевать на вас обоих. Ваши жертвы бесполезны. Плюнет и разотрёт.

— Это неправда!

— Да конечно! — с невеселой усмешкой произносит Влад. Зло смотрю на брата подруги. — Ярослава, очнись. Нинка на системе уже почти год. Она уже давно не та, что раньше. Хотя и раньше особо не была покладистой.

Что такое система я прекрасно знаю. И что уж говорить, подозревала, что сестра употребляет запрещенные вещества. Не только по её зачастую неадекватному поведению я это видела. У Нины сначала потерялся золотой браслет, что мама дарила ей на совершеннолетие. Через какое-то время серьги, сразу обе. И самый шок — это православный крест на золотой подвеске.

Я свои украшения стала прятать после пропажи кольца. Мне на восемнадцать лет мама подарила вместо браслета. Нина пару раз просила дать ей поносить мои украшения и вид её в этот момент был странным. Я не дала. Услышала за это о себе много нового.

Мама на самом деле, думаю, тоже это всё понимает. Просто верить не хочет, ещё больше, чем я.