Лицо альфы на фоне алого цветка, распускавшегося у горизонта, казалось высеченным из камня. Угольные глаза под низкими надбровными дугами, высокий лоб, острые скулы, массивный подбородок подчеркивали мужественность. Иссиня–черные волосы накрывали плечи густыми кудрями.

Тет поспешил скрыться от назойливых глаз в своем жилище.

Перед взором все еще стояла картина сегодняшней ловли двуногой дичи…

С момента легализации людоедов брат альфы питался только клонами.

Так хотелось эволюционировать, перенять лучшее от культуры людей, неплохо изученной благодаря выездам в ничейные кварталы по делам племени и для обязательных переговоров с другими расами.

Решение стать частью всемирного государства, добровольно согласиться блюсти законы, далось Совету вождей непросто.

В какой–то момент истребление людьми, верберами, стычки с гентами начали угрожать существованию многих племен канов. Особенно огненных, живших в степях, не способных укрыться в густой лесной чаще и отсидеться там, пока буря не утихнет.

Да и надвигающаяся война между расами не сулила ничего хорошего даже победителю. Лесные короли вовсю применяли свои волшебные фокусы. Демонстрируя силу, в одночасье испарили остров и несколько километров джунглей. Были кусочки суши посреди океана, непроходимые чащобы – и пропали. Куда? Так никто и не узнал.

Люди сбрасывали бомбы на поселения сверхов, превращая их в груду обожженной плоти, обугленных остатков жилищ и мертвую землю. Стае Тета повезло: все это они наблюдали только с экрана телевизора, мелкими обрывочными кадрами позади щебетавшей новости дикторши.

В отместку оборотни нападали на мирные человеческие поселения, рвали на куски всех подряд, ледяные за ночь осушали города.

Настал момент, когда у народов не оставалось выбора – договориться или сгинуть с лица Земли.

Стволовые клетки и клонированные мясо с кровью можно смело назвать спасением.

Людоеды, верберы и нежить еще никогда не видели такого обилия пищи.

Но куда девать охотничьи инстинкты, отточенные веками?

Многие хищные оборотни, часть канов в том числе, навострились загонять животных. Тету для «выгуливания зверя» хватало пробежек по бывшей охотничьей территории людоедов в животном обличье.

Но сопровождение старшего родственника на охоту – древняя традиция канов. Даже когда Тарелл еще не занял место вождя, за пренебрежение вековыми устоями, людоеда медленно рвали на части. Заживо.

Тет самолично закупал клонированное мясо по заказу соплеменников – в любом количестве, любой жирности, любого возраста и пола. Только плати!

Настоящий подарок богов! Хотя жестокие боги канов вряд ли озаботились бы их пропитанием.

Охота на двуногую дичь стала для людоедов чем–то вроде развлечения. Запрещенного законом и потому для некоторых особенно желанного. Не все каны могли удержаться от того, чтобы полакомиться свежей, теплой и мягкой человечиной… Настоящей! Загнанной! Пойманной!

Человеческая наука и гентские маги придумали миллионы способов уничтожить останки хрупкого смертного тела. Были бы деньги.

Женщины племени находили «следы охоты на двуногую дичь», растворяли недоеденную добычу в кислотах, к производству которых приложили руку лесные короли. Несколько часов – и плоть разлагается до мельчайших частиц – никакой медэксперт не разберется.

Главное не пересечься на охоте с ледяными и медведями. Полиция сверхов людоедов не пугала. Скорее наоборот. Редкий страж порядка рискнул бы связаться с канами. Их жестокие обычаи нередко приводили чужаков в замешательство. Ледяные с медведями – другое дело.

Беспощадная, кровопролитная война надолго отбила у канов охоту ссориться с вампирами. Сотни великолепных воинов в самом расцвете сил сложили головы из–за территории, пролегавшей между кварталами людоедов и нежити.