- Ну ладно, я пошла. Спасибо за вечер. Но ты мне больше не звони.

Он улыбнулся во весь рот, и улыбка у него была очень обаятельной, делала его мягче и приятнее.

- Пока я тебе ни разу ещё не звонил. Но жаль, что ты не хочешь, я бы повторил.

Мне стало неудобно, что сморозила глупость. Хорошо, на улице было уже достаточно темно и под искусственным освещением не видно, как я покраснела. Пока стояла и думала, как же уйти, он уже подошёл очень близко. Я интуитивно шагнула назад, он, не раздумывая, – следом. Ещё шаг, и я упёрлась в дверь подъезда. Всё, путей к отступлению нет, сердце бешено билось в предчувствии того, что могло случиться дальше. Я чувствовала его дыхание, рука, еле касаясь, провела по контуру моего лица и взяла за подбородок, а глаза словно пытались загипнотизировать. Отвести взгляд я уже не могла, он был слишком близко. Хотелось протестовать, сбежать, но как это сделать технически, не представляла. Его губы неуклонно приближались, и он был совершенно спокоен, в отличие от меня. Я была охвачена паникой неизбежного. Почему я должна с ним целоваться? Это было совершенно не понятно. Почему этот чувак собирается это сделать, как само собой разумеющееся? Я не давала ни малейшего намёка на это и только что сказала, что лучше нам больше не общаться. Выставила руку вперёд и упёрлась во что-то, кажется, железобетонное. «Ну и пресс», – пронеслось в голове.

- Подожди. У меня есть парень, поэтому я не собираюсь с тобой целоваться, если что.

Он опять улыбался и смотрел на меня, как на что-то удивительное. Было совершенно не ясно, что его всё время так веселило.

– Это что-то новенькое. И кто же он? Если тот придурок из клуба, то это не считается. Я бы таких отстреливал.

Не знала, что ещё сказать.

- Да не бойся ты меня, тебе понравится, главное, расслабься.

И пока я думала, как поступить, его губы уже делали первые шаги. Не спеша, словно пробуя на вкус и пытаясь не спугнуть меня раньше времени. Я твёрдо решила не отвечать на поцелуй, но это было невозможно. Он прижал меня к себе очень сильно, я не могла даже сделать глубокого вдоха, он словно поглотил меня своими объятиями. Не давал выбора и просто брал то, что хотел, с каким-то невероятным искусством. Ему невозможно было отказать. Мои губы вроде как отдельно от меня отвечали ему на автомате, но почему-то при этом всё внутри замирало и переворачивалось от близости. Он был настойчивым и одновременно мягким. Макс словно вёл в какие-то запретные места, куда в здравом уме и твёрдой памяти я бы ни за что не отправилась. Чувствовала, что поддаюсь его настроению всё больше и больше, и радовалась, что на улице холодно, а на мне много одежды. Потому что даже через неё его руки обжигали своими прикосновениями.

Тут послышались шаги в подъезде, это послужило сигналом выхода из гипнотического состояния, дверь открылась. Я уже знала, как поступить, быстро выскользнула из его рук, воспользовавшись заминкой, на ходу сказала: «Ну ладно, я пошла. Пока!»

С грохотом закрыла дверь и только теперь могла вздохнуть с облегчением. Наконец-то это закончилось, весь вечер, как на пороховой бочке, и окончание, достойное ужина.

11. Глава 11. Послевкусие

Макс

В очередной раз отметил, что есть в этой девчонке что-то ангельское. И платье здесь ни при чём, вот волосы играли не последнюю роль в этом образе. Был очень доволен своим поведением: не хамил, не грубил, держал дистанцию и старался быть тактичным, в отличие от неё. Она была недовольна сложившейся ситуацией и совершенно не скрывала этого, а наоборот, демонстрировала при каждом удобном случае. Вечер закончился, и я её повёз домой. Она немного расслабилась, поняв, что мы едем знакомым маршрутом, а не куда-нибудь в лес. Я знал, сбежит сразу, как выйдет из машины, поэтому не отпускал её руку. А она очень рвалась домой. Но, милая, я сегодня себя очень хорошо вёл и поэтому заслуживаю хотя бы поцелуй на прощание, иначе что это за свидание. Просто не засну, если не попробую на вкус эти невероятные капризные губки, которые всё время чем-то недовольны в моей компании. Отмечаю, что в клубе она вела себя совсем по-другому: была весёлой, расслабленной и какой-то открытой. А со мной тряслась, как кленовый лист. Да что ж она такая пугливая? Старается держать себя в руках, но вижу, я её пугаю. Ничего, пусть привыкает.