Весьма противоречивые чувства всегда во мне вызывал этот Город. На самом деле, я многому научился за те несколько лет, проведенных в столице! Москва – это «мои университеты», хотя я там всего лишь работал юристом. Именно в Москве я приобрел бесценный жизненный опыт и впервые открыл в себе способности писателя, хотя, конечно, довольно скромные на тот момент.

В то же время вспоминаю о тех годах я всегда с грустью. Изнанка мира, – того, в котором мы живем, – нигде так отчетливо не открывается, как в большом, шумном и суетливом месте, таком как Москва. Здесь все обостряется, – чувства и переживания людей, их борьба за существование, тяга к развлечениям и, наконец, порочность человеческой природы! Наверное, стоило пройти через испытание Городом, чтобы понять ценность тихой и спокойной жизни…

В городской больнице я узнал, что Владислава до сих пор не приходила в сознание, но ее состояние, – со слов врача, с которым мне удалось побеседовать, – значительно улучшилось.

– Она поступила к нам, будучи в глубокой коме, – даже зрачки ее не реагировали на свет. Но теперь все показатели – в норме, ее жизни ничто не угрожает, – говорил он.

– А что же стало причиной этого ее состояния? – осведомился я.

– Эпилепсия, – отвечал врач. – Прямо посреди улицы случился с ней припадок. Еще хорошо, что мимо проходили люди, вызвавшие скорую помощь… А вы, простите, кем доводитесь ей?

– Я просто друг, но мне небезразлична ее судьба. И, если вас не затруднит, пожалуйста, позвоните мне, если…, то есть когда она придет в себя…

Я оставил ему свой номер телефона и вышел из больницы, не зная, что делать дальше. Мой отпуск был взят всего на неделю, и через несколько дней мне уже надо было возвращаться. И вот я оказался в состоянии полной неизвестности и неопределенности. А вдруг она за это время так и не очнется? Тогда весь этот путь я проделал впустую и деньги выбросил на ветер!

Размышляя об этом, я спустился в подземку, намереваясь отправиться в свою гостиницу, но потом передумал и сошел на станции «Воробьевы горы». Чтобы хоть как-то скрасить оставшееся время своего незапланированного отпуска, я решил прогуляться по столице. Благо, что оказался почти в самом центре города, и стоял теплый погожий денек «бабьего лета».

Я вышел из метрополитена, следуя указателям, ведущим на смотровую площадку. Асфальтированная дорожка привела меня к скамейке, на которую я опустился, любуясь природой и наслаждаясь пением птиц. Листья на некоторых деревьях пожелтели и опадали, а ветер, подхватывая, кружил их в воздухе. Я оглядывался по сторонам и думал, что совершенно бездарно провожу свои дни: «И что я тут делаю? Для чего мне понадобилось приезжать в этот город? Чтобы послушать пение птиц в этом парке? Этой женщине я все равно не в силах помочь! Как глупо! Это ребячество, да и только…».

Чуть поодаль от того места, где я сидел, находилась беседка с белыми колоннами. В этой беседке были какие-то девушки, которые оживленно о чем-то перешептывались, но звук их голосов не доносился до моего слуха. Одна из них вдруг подошла ко мне и что-то спросила. Но я так был погружен в свои мысли, что не расслышал ее слов и уставился на нее с недоумением.

– Мне ваше лицо знакомо. Вы, случайно, не актер? – повторила она свой вопрос. Это была совсем юная девочка со стройной фигурой и отнюдь не яркой внешностью, просто и скромно одетая.

– Нет. Вы ошиблись, – сказал я, покосившись на нее.

– А, может, мы встречались раньше?

– Это исключено! Я вчера только приехал в Москву…

– Так, значит вы тоже иногородний? Какое совпадение! А вам, случайно, не доводилось бывать в Сергиевом посаде?