Это проверка? Или Михаил просто предлагает то, что для него норма? Боже, что мне делать? Если откажусь, то могу провалить проверку, а если соглашусь, то… никогда не смогу себя простить за содеянное.

Мамочка, что же мне делать-то? 

Сжала нож в руке, чувствуя, как моё сердце рвётся из груди. Смотрю на Михаила и пугаюсь того, кого вижу. Сейчас он мне представляется каким-то чудовищем, который толкает меня к краю пропасти.

Страшно. Безумно страшно, что произойдёт дальше. Я хочу жить. Мечтаю вернуться к своим родным, почувствовать их объятия и услышать любимые голоса. Только вот готова ли я ради этого расстаться со своей человечностью?

Оборачиваюсь и смотрю на пленника, истекающего кровью. Кажется, на нём и живого места не осталось. А что, если нанесённая мною рана окажется смертельной, и он…

Прикрываю глаза и вижу лицо своей мамочки. Такая красивая, такая любимая и родная. Она с ума сейчас сходит, пытаясь найти меня. А отцы? Страшно представить, что они переживают. Если со мной что-то случится, то что с ними станет? Как они справятся с моей потерей? Нет, я не представляю, как смогу оставить их, как смогу уйти. Этого не должно произойти. Я должна выжить любой ценой!

Открываю глаза, удобнее обхватываю нож и решительно направляюсь к пленнику. Однако чем ближе я подхожу к истекающему кровью мужчине, тем меньше решительности во мне остаётся.

Останавливаюсь возле него и чувствую, как меня начинает потряхивать. Нет, я не смогу. Никогда не смогу причинить вред невиновному.

Не знаю почему, но именно в это мгновение пленник поднял на меня взгляд. Сломанный нос, распухшее кровавое лицо и тёмные глаза, которые словно затаскивали меня в свою бездну. Я застыла, не смея пошевелиться.

В себя меня привели чужие крики. Кажется, всех волновало, чего я медлю. Они хотели крови. Они хотели зрелища.

До крови прикусила губу. Боль немного отрезвила, приводя меня в чувство. Мгновение, и я ощутила свою магию. Слабую, но готовую помочь невинному.

Не отрывая взгляда от мужчины, я подняла левую руку и коснулась его ран на груди, а после впилась в них своими когтями. Глаза мужчины расширились от удивления. А я сжала губы, чтобы крик боли не сорвался с моих губ.

Подняла правую руку и полоснула ножом по его груди. Меня в том же месте обожгло от боли.

Последний раз бросила взгляд на пленника и, пошатываясь, направилась в сторону. А после начался самый настоящий ад. Я ощущала всю физическую боль, которую ему наносили. Он получал увечья, а вместо него чувствовала и страдала я.

Самым сложным было делать вид, что всё в порядке. Я испытывала адскую боль, но не могла даже закричать.

Михаил подошёл ко мне. Что-то говорил, но я ничего не слышала. Боль ослепила. Она стала такой невыносимой, что моё сознание просто отключилось, унося меня в спасительную темноту.

11. Глава 11

Я снова была бесплотным духом и находилась в своём родном городе. Только теперь я оказалась не рядом с родителями, а рядом со своим братом и сестрой.

Мой четырнадцатилетний брат Тёмка сидел на постели и успокаивал плачущую Лину. Моя маленькая сестрёнка прижималась к нему и хлюпала носом, размазывая слёзы по лицу. И как же мне безумно хотелось ее успокоить! 

— Линка, ну ты чего разревелась? Вот вернётся Аринка и…

— А она вернётся, Тём? Правда-правда вернётся? — спрашивает Ангелина, заглядывая ему в глаза.

— Конечно, вернется! Аринка сильная и обязательно со всем справится! Как ты можешь в этом сомневаться?

— Я… я просто боюсь, что она…

— Ты и боишься?

— Не за себя, а за неё. Вдруг она…

— Не смей думать о плохом! Ясно? Всё будет хорошо! — перебил её Артём, и сколько уверенности было в его голосе, что даже во мне всколыхнулась вера. А вдруг всё и правда закончится благополучно?