Что еще я люблю?

Спагетти? – любимое блюдо Шона.

Классическая музыка? – тоже не мое.

Красный цвет? – его ведь полно в моем гардеробе. Но нравится ли он мне? – нет.

Где ты, Дана Эдвардс? Что ты любишь?

Достаю телефон и начинаю печатать сообщение:

Я: Я люблю фисташковое мороженное. Мне нравится терятся на улицах. Нравится запах табака. Еще люблю глупые романы про любовь и фильмы с Мэрлин Монро. А когда я гуляю, часто смотрю вверх, не понимаю, почему люди всегда смотрят только перед собой. Люблю слушать музыку, да так громко, чтобы перепонки дрожали. Люблю танцевать, громко петь и фотографировать. Мне нравится, что я знаю больше одного языка. Люблю красиво одеваться, и когда люди обращают на это внимание. А еще обожаю Бланманже и греческую мифологию. Я понятия не имею, почему пишу это именно тебе, но мне нравится, что я могу это сделать.

Пальцы дрожат, когда я набираю последние слова и отправляю это сообщение. Сердце так сильно бьется, что я невольно начинаю задумываться, а билось ли оно вообще раньше. Закрываю глаза и вдыхаю побольше кислорода. У меня есть 12 дней, чтобы принять решение. Возможно, одно из самых важных в моей жизни.

Достаю наушники и включаю трек Sia – Alive. Уверенным шагом иду домой, подставляя лицо первым лучикам солнца.

***

– Два мясных тар-тара, патэ из телятины, лосось "Труаго" и фрутти ди Мар. – озвучиваю я заказ кухне, и бегу к бару.

Адалин, новая бармен с невероятной ловкостью делает коктейли и разливает вино. Её темно-синие кончики волос развиваются, когда она маневрирует от одного гостя к другому.

И на кухне, и в зале кипит жизнь. Люди на веранде, у бара, везде. Беру поднос и лечу на веранду. Блогер Моник, с пятью миллионами уже здесь. Ставлю перед ней и её подругами напитки.

– Десерт восхитительный! – говорит одна из девушек.

– Да, не плохой. – сухо отвечает Моник.

Неужели ей что-то не нравится.

– Просто признай, что Тристан Бог по части еды.

Моник косится на меня, и я понимаю, что задержалась за их столиком. Забираю грязные салфетки и отхожу, но тут же слышу за спиной.

– Ну, если только по части еды.

Все трое заливаются смехом. А я не пойму хорошо это или плохо. Значит, она согласилась прийти из-за Тристана. Они друзья?

Распахиваю дверь и тут же врезаюсь в кого-то.

– Прошу прощения! – выпаливаю я, опустив голову.

– Не проси. – отвечает знакомый голос, и я поднимаю глаза. – Нет тебе прощения, Дана Эдвардс.

– Элиот! – я хватаю его за руку и затаскиваю внутрь.

– Боже! Детка, ты такая нетерпеливая.

– Прекрати поясничать. Ты разве не должен работать?

– Так я уже закончил. – его брови невинным образом взлетают вверх.

– В каком смысле? Я тебя даже не заметила.

– А хорошего фотографа и не должно быть видно.

– Уверен, что все снял?

– Ты во мне сомневаешься?

– Нет, просто я…

Он кладет руки мне на плечи и заглядывает в глаза.

– Переживаешь, знаю. Но поверь мне, я-профи.

Выдох облегчения покидает грудь.

– Спасибо.

Он выпрямляется.

– Не благодари. – его взгляд загорается и скользит по моему телу. – Я не по доброте душевной это сделал.

– Какой же ты все-таки засранец.

Элиот наклоняется к уху и шепчет:

– За это ты меня и любишь.

Я закатываю глаза, и он чмокает меня в щеку.

– Все, я пошел. Увидимся, дьяволенок.

На этих словах он уходит, а я возвращаюсь к работе.

Принять заказ, убрать, забрать меню, вынести напитки. Вечер продолжается, и я ни о чем не думаю. Работа поглощает меня полностью.

– Здравствуй, милая. – говорит мне приятный взрослый мужчина лет так шестидесяти.

– Добро пожаловать в "Le Jardin Secret". – улыбаюсь я.

– Скажи, а моя дочь Эмма сегодня работает?

Всего мгновение пребываю в замешательстве, но потом извилины моего мозга начинают работать.