…министр химпромышленности представил в ЦК КПСС отчаянную докладную: все наше химмашиностроение было спланировано под американские поставки, технологии. В планы и стройки было заложено снабжение промышленности, сельского хозяйства, населения продуктами химпрома из расчета, что сработают объекты, начатые строительством или завершаемые за счет американских поставок. Поставки «накрылись» – и производство (и стройки) встало364.
Вполне вероятно, эта записка послужила причиной отставки министра – Леонида Костандова (хотя мемуарист, которого мы цитируем, – Анатолий Черняев – и не называет его имя). Владимир Листов, занимавший этот пост с 5 ноября 1980‐го по 1986 год, в свою очередь в мемуарах подтверждает полную зависимость советской химии от импортного оборудования и приводит многочисленные примеры того, как его ломали при эксплуатации365.
Помимо сложных технологий, СССР начинал зависеть от Запада в вещах, казалось бы, «исконных» и «посконных». Так, советские солдаты в Афганистане бегали по горам в обуви, производимой на одном из четырех комплексов, закупленных в 1978 году у австрийской компании «Полиэр» по инициативе Минлегпрома СССР и Минобороны «для производства юфтовой обуви методом прямого литья сложных полиэфиров с последующей полимеризацией». Начальник подотдела кожевенно-обувной промышленности Госплана СССР (1979–1991) Владимир Орлов попытался организовать в СССР производство исходного сырья для подобной обуви, чтобы сэкономить на закупках его у немецкой компании «Байер». В итоге оказалось, что это невозможно: нужные сложные полиэфиры в СССР Минхимпромом не производились, а республиканские власти в Киеве, где предполагалось развивать производство, не выразили интереса к участию в данном проекте366.
Аналогичным образом производство унтов – особо теплой обуви для полярников, в первую очередь нефте- и газодобытчиков – резко упростилось и увеличилось в объеме в 1983 году после закупки специально сделанных для выполнения технологических операций с этим видом обуви станков компании из ФРГ, поставленных казанской фабрике-производителю367.
По мере усложнения продукции машиностроения и радиоэлектроники, увеличения числа используемых для производства каждого нового образца продукции элементов и технологий руководство страны осознавало, что создать завод и освоить на нем производство каждого нового типа деталей, сплавов, кабелей, микросхем, тканей, пленок, пластмасс, масел, присадок, добавок, прочих элементов, необходимых для изготовления сложного устройства, невозможно. Не говоря уж о том, что из‐за системы затягивания любого строительства в СССР введенный завод начинал производить продукцию, устаревшую на 10–15–20 лет, и крайне сложно перестраивался для производства модернизированных версий.
В результате новаторские крупные производства в СССР конца 1960‐х – 1970‐х годов – автомобильные заводы ВАЗ и КамАЗ – создавались не только путем закупки технологий на Западе и с приглашением инженеров из западных стран (впервые с 1930‐х годов), но и административными усилиями всего аппарата власти в стране368.
На Камском автозаводе было поставлено оборудование на миллиарды, со всего мира. Уникальные линии, просто уникальное оборудование. Нашего, кроме воронежского прессового оборудования, не было – все было иностранное,
– рассказывает о предприятии инструктор Отдела машиностроения Владимир Марьин, курировавший стройку и даже месяц проработавший там кем-то вроде исполняющего обязанности начальника строительства369.
Однако эти производства все равно не могли удовлетворить потребности важнейших отраслей промышленности в современной технике. В результате со второй половины 1960‐х годов стала очевидной тенденция – наиболее экспортно ориентированные отрасли советской добывающей экономики приобретали за рубежом не только сложные технологии (заводы), но и импортную конечную продукцию – автомобильную, строительную и тяжелую транспортную технику – за счет валютных квот Совета министров.