Ниже приводимый его образный пример помогает нам осознать, как опасно доверять своему субъективному восприятию. Такое субъективное восприятие чего бы то ни было в святоотеческой литературе называется «мнением». «Зараженные прелестью “мнения” встречаются очень часто»[8].

Мнение – это именно ложное субъективное восприятие, которое сформировалось на основе чувств, неполной информации и выразилось в форме суждения или концепции. Святые отцы рассматривают мнение как форму прелести и всегда предупреждают, что с мнениями необходимо быть крайне осторожными. Они не могут отражать Истину именно в силу своей субъективности и ограниченности.

Если говорить о психотерапии, то причиной многих проблем, с которыми человек обращается к психотерапевту, являются ложные установки, укорененные в сознании, которые воспринимаются человеком как истина. Сознательно или чаще не осознавая этого, мы выстраиваем свою жизнь, следуя этим установкам. Психотерапевты работают с установками, которые имеют ограничительную функцию и не позволяют человеку продвигаться дальше, к реальному познанию себя и беспристрастному видению ситуации.

Путь к свободе от невротических симптомов, путь к внутренней свободе сопряжен с познанием истины. В Евангелии от Иоанна написано: и познаете истину, и истина сделает вас свободными (Ин. 8:32).

Вот какой простой и наглядный пример о возможном формировании ложного смысла происходящего приводит Е. Трубецкой: «Положим, я сижу на берегу большой реки. Я вижу вдали что-то, похожее на туман; потом впечатление проясняется; и я отчетливо воспринимаю какой-то дымок. Может быть, это – поднявшееся над рекой облако; может быть, это – дым отдаленной фабричной трубы или идущего вдоль берега паровоза. Но вот дымок, казавшийся сначала неподвижным, начинает приближаться, следуя извилинам реки; а вместе с тем мое ухо ясно начинает различать усиливающееся по мере приближения шлепанье по воде. И вдруг мне окончательно становится ясным несомненный смысл всего воспринимаемого, смысл, разом превращающий весь хаос моих восприятий во единую, целостную картину. Это – пароход идет вниз по течению! Все, что раньше мне представлялось или казалось, – облако, дым фабрики или паровоза – отбрасывается мною как только мое, мнимое, психологическое. Я нашел нечто сверхпсихологическое, что больше всех моих ощущений, переживаний, мыслей, общее искомое моих мыслей, которое ими предполагается и которое поэтому называется “с-мыслом”. В отличие от всего того мнимого, кажущегося, что я отбросил, это мысленное содержание, сознаваемое мною как смысл, утверждается мною как общеобязательное. Раз для меня ясно, что я вижу и слышу пароход, идущий против течения, я требую, чтобы и все признавали то же самое. То же самое мысленное содержание должно выразить “с-мысл” переживаний и восприятий других людей, которые тут же рядом со мною смотрят вдаль в том же направлении и слушают»[9].

Итак, мы видим, что неверное определение смысла происходящего приводит к заблуждениям (то есть неверному истолкованию, основанному на чувственном восприятии), к интеллектуальному блужданию вдалеке от Истины – «мнению». Такое значение вопроса о смысле может быть показано на любом конкретном примере.

Этот пример характерен и для психотерапии. Как известно, для решения проблемы необходимо ее верное обозначение. Исходя из этого обозначения, то есть смыслового содержания, принимается решение о путях ее разрешения. Если психотерапевт стоит на позиции фрейдизма и видит в возникновении невроза только вытесненную сексуальность, то и решаться эта проблема будет соответственным образом. Потребовалось достаточно времени, чтобы психотерапия продвинулась к осознанию того, что и логотерапия В. Франкла, предлагающая искать ситуативные смыслы, также приводит к заблуждениям, если эти смыслы не обращены к Богу.