Ну, молодой человек, на юг, на отдых, и как принято один, без сопровождения? Что, так доверяют, или по жизни один? – наступательным тоном спросила одна из попутчиц.

Будучи по натуре общительным человеком, Николай тем не менее решил особо не раскрываться, ибо больше всего боялся классических курортных романов.

Наверно, доверяют, да и отправили в санаторий, чтобы не только отдохнул, но и подлечился.

А вы кем работаете? – не унималась женщина.

Что уж толкнуло Колю соврать, неизвестно, но он сказал, что работает агрономом в сельхозкооперативе. Возможно, сыграл роль тот факт, что его старший брат работал агрономом, и Николай в общих чертах знал эту работу. Каково же было его удивление, когда он узнал, что все женщины – врачи, и едут в тот же санаторий, что и он. Тогда родилось твердое решение от легенды не отходить и не говорить, что он их коллега. Конечно, в тот момент он не представлял, как будет развиваться ситуация, и как повлияет его легенда на отпуск.

Попутчицы работали в одной больнице, всегда в отпуск ездили вместе и без мужей, и что самое интересное, делали это не с целью поиска приключений, а чтобы отдохнуть, отрешиться от домашних забот.

Дорога на юг предстояла неблизкой. Женщины скрашивали дорожную скуку практически непрекращающимися обедами, тем более что они любили поесть. Дежурная бутылка коньяка, выставленная Колей на общий стол, осталась недопитой.

Людмила, Александра, Мария – так звали подруг, все внимание сконцентрировали на Николае. Попав под перекрестный огонь трех женщин еще не бальзаковского возраста, он с трудом сдерживал позиции. Вроде бы в его логике не было слабых сторон, а легенда постоянно требовала искусной импровизации.

Узнав, что Коля едет в тот же санаторий, подруги решили взять шефство, в чисто медицинском плане и возглавит его восстановительной лечебный процесс. Доводы были убедительными. Во-первых, мы все врачи, все знаем, и нам не трудно порекомендовать самое лучшее лечение, во-вторых, в санатории надо всегда знать, чем и от чего лечиться, иначе будут лечить не от того, что нужно, а от того, что дороже. В-третьих, им это не трудно, да и Коля уже не возражал. Ему это понравилось. Уж больно не хотелось ехать на отдых врачом, зная, какие при этом возникают плюсы и минусы. И ему самому предоставлялась возможность на себе оценить, как можно построить санаторное лечение, когда тебя лечат не только за деньги, но и с душой.

Женщины уже не первый раз были в этом санатории, знали весь персонал и гарантировали высокое качество лечения и обслуживания при невысоких затратах. Особенно возражал Коля против последнего довода:

– Вы только на моем здоровье не экономьте. Ведь здоровье – это то, что за рубежом не купишь, а у нас не украдешь.

Особенно много рассказывать о своих болячках было неприлично. Коля ограничился тем, что показал дамам санаторно-курортную карту, которую наспех заполнили перед отъездом в его же больнице. Из «тяжких» болезней он обладал лишь радикулитом, да еще последствиями когда-то перенесенной в студенческое время язвы желудка. Конечно, трудно скрывать эмоции врачу при разговорах о болезнях, тем более собственных, но Коля реагировал терпеливо и спокойно. Конечно внутри него осознание того, как оценивают его попутчицы, как они планируют его лечить, происходило в интригующей борьбе, но внешне он не реагировал. Он просто решил отдохнуть, в том числе и от своей профессии, тем более что год перед отпуском выдался на редкость тяжелым, как принято говорить перестроечным.

Засыпая под мерный стук колес, в голове прокручивал одну мысль: «Ничего себе, везу с собой консилиум для собственного лечения. Хорошо бы осталось время для отдыха. Ну ничего, им со мной будет трудно, ведь по легенде я не врач, в медицине малограмотен, так что можно упираться во всем и делать с умом. Так что любую ситуацию можно повернуть на пользу и для эмоциональной разрядки».