Хотя от органов правопорядка укомплектованности, материальной оснащенности, профессионализма, служебной дисциплины и уровня правовой культуры во многом зависела правоохранительная ситуация, земцы проигнорировали эту опасность, переложив заботу на МВД. Вследствие этого в якутской милиции стало катастрофически не хватать кадров. Чтобы как-то заполнить штат в её состав привлекли бывших полицейских и казаков, один из которых был назначен начальником милиции Верхоянского уезда. Естественно, что отсутствие профессиональных кадров в области сказывалось на законности и правопорядке, которые в сельской местности лежали исключительно на плечах тойонов.

25 февраля постановлением Совета министров были учреждены отряды милиции особого назначения439. Власти рассматривали их как боевые части для охраны и восстановления государственного порядка и общественного спокойствия и резерв для формирования милиции в местностях, освобождённых от советской власти. Управляющий Иркутской губернией П. Д. Яковлев так обрисовал их задачу: «…поддерживать в нужную минуту авторитет и власть правительства, освободить регулярные войска от милицейской в сущности службы, на внутренних фронтах, ликвидировать разбойничьи банды, мешающие деревне спокойно работать». В Якутске функции отряда особого назначения начала выполнять национальная дружина, командиром которой был назначен младший офицер местного гарнизона, она наряду с городской милицией несла функции по охране города и как воинское формирование подчинялась начальнику гарнизона и коменданту города.

Отказавшись от содержания милиции, ЯНК всеми способами стремился сохранить свою вооружённую опору, изыскивая различные пути для её содержания. Благодаря усилиям В.В. Никифорова её ядро удалось сохранить. Так, 29 ноября/12 декабря 1918 года ЯНК создал специальную комиссию из трёх членов440, которая занялась формированием национальной дружины. До начала января она находилась на содержании земства, которое платило её членам жалование и выдавало пайки. Значение национальных армий, национальных военных формирований в самосознании наций, приступивших к государственному строительству, весьма велико: они позволяют осознать себя как нацию Отказ военной администрации А.В. Колчака признавать за якутами право иметь собственные вооружённые формирования был истолкован как возврат к ненавистной дореволюционной национальной политике, в конечном счёте, отказ в праве на самоопределение. Такая политическая близорукость способствовала разочарованию части интеллигенции быстрому падению власти Колчака и установлению власти Советов.

3/16 января 1919 года В.В. Никифоров, как глава областного земства, направил Верховному правителю телеграмму, в которой просил об «…организации вооруженной дружины местного населения, не отбывающего воинскую повинность, в целях обеспечения безопасности области…» Уже на следующий день, он, как председатель Якутского Национального комитета, обратился к тойонам и другим состоятельным якутам за финансовой помощью. Их собрание441 постановило собрать средства на содержание дружины из 100 человек в размере десятой части своего недвижимого имущества442. Уже через месяц443 в рядах национальной дружины насчитывалось 29 бойцов. В феврале 1919 года Н.Д. Попов на свой доклад о целесообразности её переподчинения коменданту города получил отношение из Иркутска: «…разрешаю … усилить местную команду, не придавая ей национального якутского характера». Вследствие этого Национальную дружину переименовали в «Отдельную часть Якутской местной команды». Такое переподчинение не вызвало энтузиазма среди якутов, которые немедленно прекратили финансирование, переложив его на военное ведомство.