В уфимский период ученый занимался новыми для него проблемами – историей аграрных отношений и социальных движений в дореволюционной России. Были написаны интересные монографии о вотчинниках Башкирии, «Очерки по истории башкирских восстаний XVII–XVIn вв.», где исследовались многие из ключевых проблем истории феодальной Башкирии.

Поднятый и введенный в научный оборот в этих монографиях пласт местной источниковой «целины» чрезвычайно повышает их ценность. Плохое состояние местной источниковой базы по истории феодальной Башкирии сделало особенно актуальной необходимость публикации капитального исследования ученого по истории землевладения и землепользования в крае и двух подготовленных им к печати сборников документов по социально-экономической истории Башкирии XVII–XIX вв.

М. К. Любавскому принадлежит приоритет в постановке ряда крупных проблем, изучение которых продолжается исследователями и в наши дни. Ученый задумал цикл исторических очерков по дореволюционной истории Башкирии. Многое было сделано, но многое осталось в набросках и планах. 22 ноября 1936 г. М. К. Любавский скончался в Уфе, где и был похоронен.

В августе 1967 г. дело по обвинению М. К. Любавского об участии в «контрреволюционном заговоре» было пересмотрено Военной коллегией Верховного Суда СССР. Ученый был реабилитирован посмертно. В сентябре этого же года ввиду того, что действительный член Академии наук Матвей Кузьмич Любавский был реабилитирован, Президиум АН СССР принял постановление: «Восстановить Любавского М. К. в списках действительных членов АН СССР». М. В. Келдыш в личном письме поздравил В. М. Ливанову с реабилитацией ее отца[217].

Проблемы исторической географии России и расселения в трудах 1900-х гг.

Методологической базой историко-географических исследований в русской историографии конца XIX начала XX в. являлись позитивистские теории, которые получили обоснование прежде всего в широко распространенных среди историков России конца XIX начала XX в. (П. Н. Милюков, М. М. Ковалевский и др.)[218] идеях немецкой антропогеографии. Эти идеи в значительной степени обусловили повышенный интерес к исторической географии научной дисциплине, для которой вопросы взаимодействия природы и общества в прошедшие эпохи являются центральными.

Русских историков-«государственников» эта наука привлекала потому, что историко-географический аспект изучения прошлого давал возможность, по их мнению, добывать точные знания о прошлом, поскольку историческая деятельность находит объективное отражение в источниках по исторической географии (акты, географическая номенклатура, данные археологии, исторического языкознания и т. д.). Разрабатывая проблемы исторической географии, «государственники» второго поколения искали дополнительные аргументы в защиту основных положений «государственной» теории. Из двух частей «формулы государства» у позитивистов «власть плюс территория» в историко-географических исследованиях конца XIX начала XX в. на первый план выходит именно вторая. Эти работы ставили своей целью исследовать «материальный фундамент» государственной власти для обоснования закономерности появления такого института, как государство.

Возросший интерес к исторической географии, совершенствование приемов историко-географического изучения объясняются рядом причин не только социально-политического, гносеологического характера. Влияли и внутренние законы развития самой исторической науки. Историко-географическое изучение страны было связано с общей тенденцией специализации исторических исследований во второй половине XIX в. В 1870-е гг. стремление к изучению «областной», местной истории в историко-географическом разрезе определяло пристальный интерес к вопросам формирования территории, внутренней колонизации, поскольку, по мысли С. М. Середонина, одного из видных представителей этого течения, «история окраин есть в то же время история колонизации»