– Придётся поверить, – ответил он и закаменел лицом, а от природного упрямства его скулы отвердели. – Итак, что вы от меня хотите?

– Исключительно сотрудничества в рамках взаимного интереса, – ответил я уклончиво. – Мы в курсе нынешних проблем России и понимаем ваши заботы. Не касаясь всего этого, у нас есть реальные конструктивные предложения, которые позволят начать сотрудничество с дальнейшей перспективой его развития. О конкретных деталях и сути вопроса скажет наш специалист в области геологии, геофизики, механики и технологий, Тайр, – и я указал на него.

– Наши предложения просты и ничего вам не будут стоить, – начал объяснять Тайр через переводчика. – На мусорных полигонах ваших металлургический комбинатов скопились миллионы тонн токсичных отходов первого и второго классов опасности. Для вас это стало очередной проблемой и головной болью. Мы предлагаем очистить эти полигоны нашими силами и в итоге передать вам продукты переработки: мышьяк, ртуть, свинец, цинк, хром, никель, молибден, кобальт, марганец и ванадий. Оставшаяся чистая порода станет абсолютно безопасной и может быть использована в любом строительстве или в сельском хозяйстве в качестве основы грунта.

Президент ненадолго задумался, покосился на Тайра, на меня, взглянул на огромного Болка и покачал головой.

– Сначала я хочу понять, в чём состоит ваш интерес, – сказал он. – И, пока не пойму, ответа не будет.

– Хорошо, это ваше право, – согласился Тайр. – Наш интерес в том, что в тех никому не нужных и вредных для природы и человека отходах содержится один нужный нам элемент. Его мы извлечём вместе со всеми прочими и оставим для своих нужд.

– Что это за элемент? – заинтересовался президент.

– Это редкий элемент, не указанный в вашей периодической системе, который у вас на Земле нигде, никем и никогда не использовался и не используется ни в одном производстве. Поэтому он для вас бесполезен.

– Значит, не скажете? – упёрся президент – Тогда…

– Не спешите отказывать, – усмехнулся Тайр, – не спешите обрывать едва наметившийся контакт, который поможет вам в самом ближайшем будущем совершить небывалый технологический рывок и, возможно, поможет решить все ваши нынешние проблемы. Подумайте, прежде чем сказать то слово, которое было готово сорваться с ваших губ.

Президент задумался, и его вид говорил о том, что в нём борются гордыня, любопытство, страх и расчётливость. Он недоверчиво потёр глаза, стал хмур и сосредоточен. Я не выдержал и встрял в разговор:

– Если память мне не изменяет, – начал я, – в России наступили непростые времена во внешней политике, экономике и финансах, тем более, что страна вступила в войну, которая стремится к расширению и углублению. Поэтому, я полагаю, сейчас не допустимо терзаться сомнениями. У вас появился реальный шанс выйти из кризиса, избавиться от многих проблем и изменить жизнь к лучшему, так не упускайте его, не откладывайте решение в долгий ящик.

– Вы странный человек, Егор, – брови президента изумлённо изогнулись. – Вы так легко используете наш язык, будто он вам родной.

– Я природный русский и коренной москвич. Это для ясности, – уточнил я. – Но всё, что вам здесь сказано, чистая правда. Для разумного человека сказано достаточно. А от себя скажу: нельзя жить серединка на половинку, особенно сейчас. Осторожность, сомнения и уклонения иногда помогают избежать поражения, но никогда не приведут к победе.

– Ну, хорошо, – наконец, ответил он, и в его глазах появился холодный пристальный интерес. – Допустим, я соглашусь. Что дальше?

– Всё очень просто, – ответил Тайр. – На полигонах в Липецке, Череповце, Туле, Златоусте, Челябинске, Нижнем Тагиле с вашего разрешения появятся наши специальные устройства. Они, никого не беспокоя и не озадачивая, будут тихонько висеть над залежами отходов и в определённые сроки сдавать вашим доверенным лицам продукцию чистоты класса три девятки. Производительность каждого из них тысяча тонн ежемесячно. Работать эти роботы-сепараторы будут до полной утилизации отходов на всех металлургических комбинатах, потом мы их заберём. В контакте с вами будет наш командир Очер. Итак, ваше слово?