Харон глядел на меня свысока, словно на букашку, а в следующий момент двери автобуса с громким шумом захлопнулись.

В течении следующих пары секунд, автобус окутала тёмная дымка, и он исчез из поля зрения, а я ощутил, что вновь падаю в пустоту, я вновь летел в бездонную бездну, в ушах свистел ветер, и было ужасно холодно, я даже закрыл глаза, надеясь, что так будет легче.

Но как только я это сделал, тело ударилось о что-то твёрдое, спину пронзила сильная боль, не сдержавшись, я распахнул глаза и громко закричал.

Я лежал на белоснежной кровати в комнате со стеклянной мебелью. Никакая боль меня больше не тревожила. Подняв голову вверх, я увидел прозрачный потолок и падающий красивыми хлопьями снег.

– Слава Богу, ты очнулся! – Воскликнула Кэтрин, она сидела на стеклянном стуле, рядом с постелью, и только сейчас я ощутил, что девушка держит мою ладонь в своей руке. Увидев, что я удивлён её поведением, она тут же одёрнула руку, бегло обронив:

– Прости.

Девушка смущённо опустила взгляд. Мы оба молчали, пока в конце концов, Кэтрин не произнесла одну единственную фразу, от которой странное и очень приятное тепло стало растекаться по моему телу.

– Я рада, что ты вернулся.

На удивление, я себя чувствовал хорошо. Кэтрин была очень удивлена этим.

– Наличие яда вендиго в организме, никогда не проходит бесследно, – насколько мне известно, человек, заражённый этим ядом умирает в 95% случаев, а если не умирает, то ещё несколько недель находится в очень плохом состоянии, таком плохом, что с трудом двигается, – это сказала мне Кэт, удивлённо вскинув брови, когда я признался ей, что чувствую себя отменно.

– Алекс, с тобой определённо, что – то не так. – Задумчиво произнесла она.

– В смысле?

– Ты переборол моё заклинание забвения, ты с лёгкостью оправился от яда вендиго и тогда, когда ты лежал без сознания после встречи с вампиром, я готова поклясться, что в один момент, я перестала слышать твоё дыхание… Однако, ты здесь. Сейчас лежишь на постели и спокойно разговариваешь со мной.

– Это плохо? – Я немного смутился. Девушка смерила меня обеспокоенным взглядом. И я, заглянув в бездонную синеву её глаз, распознал там искреннее беспокойство.

– Не думаю, что это плохо. Но, даже в моем мире, полном сверхъестественного, это странно.

Что же происходит со мной? Видя, как обеспокоена происходящим Кэтрин, я испугался не на шутку. Видимо, то, что со мной происходит, действительно странно, хоть я и не осознавал этого. Теперь моё понятие слова «странно» находилось в состоянии корректировки, потому что за последние дни многое, что ранее казалось странным и невозможным, оказалось реальностью.

Спустя несколько минут, я переоделся в привычную для себя одежду, которую обнаружил в комнате. Как оказалось, Кэтрин, подготовила немного одежды, когда они с Риком, перевезли меня обратно в дом Гринсена.

Это были обыкновенные джинсы, серая рубашка в клетку, и кеды.

«Хоть что – то здесь обычное есть!» – обрадовался я, переодеваясь из белой одежды в более привычную повседневную. Кстати, по этому поводу у меня созрел вопрос к Кэт.

Кэтрин ждала в коридоре. Она принадлежала к девушкам, которые с детства умели планировать своё время, быть ответственными, и когда нужно, думать хладнокровно, даже тогда, когда это кажется невозможным.

Вот и сейчас она уже распланировала у себя в голове схему ознакомления меня со своим миром и даже придумала, что будет говорить. Однако я, едва появившись в коридоре задал ей вопрос, которого не было у неё в плане, и этим всё испортил.

– Кэтрин, скажи мне… второй раз я очнулся в этой комнате и второй раз я проснулся в этой белой больничной одежде. Кто меня переодевал?