– Больше не болит! – ахнула Маша.

– Конечно, не болит! – Джимми весь напыжился от гордости и вернулся на своё место на краешке кровати. – Наш народ славится своей волшебной пыльцой!

Здесь даже гадать не нужно было. Книги, рассказы отца – сходилось всё.

– Феи, да?

– Хозяйка, ты вспомнила! – Паренёк взмыл в воздух и закружился в танце. – Ты вспомнила! Хозяйка вспомнила!

Маша не решилась сказать ему правду – настолько по-детски счастливым выглядел Джимми. Куда же она всё-таки попала? Если отбросить идею о том, что она в коме или сошла с ума, то оставалось одно – путешествие в другой мир. О подобном ей когда-то рассказывал папа, да и парочку книг на эту тему она тоже когда-то прочла.

– Хозяйка? – Летун вдруг оказался рядом с её носом. – Ты почему такая грустная?

– Всё в порядке, – расстраивать малыша совсем не хотелось. – Расскажи мне ещё о Большом доме.

– С радостью! – улыбнулся Джимми и тут же переменился в лице. – Ой, хозяйка, прости! Они обнаружили, что я сбежал!

– Другие феи?

– Да, – кивнул он. – Мне пора!

– Но как ты узнал?..

Вдруг Маша поняла, что тот гул, который она слышала в голове – это не последствия головной боли, а сотни тоненьких голосков, смешавшихся в один.

– Ещё увидимся, хозяйка! – крикнул Джимми на прощание и вылетел в приоткрытое окно.

Через несколько мгновений шум утих.

Маша осталась в комнате совершенно одна. Впрочем, ей было не привыкать – часть своей жизни она прожила в одиночестве. Тётка и сводный двоюродный брат не считаются.

Что же делать? Снотворное перестало действовать, и лежать в постели попросту не было смысла. Полагаться не на кого, но и здесь не было ничего нового. Остаётся всё выяснить самой.

Голова всё ещё немного кружилась, но терпимо. А вот одежду свою Маша найти не смогла – видимо, её куда-то отнесли. Зато на стуле отыскался тёмно-синий бархатный халат, его девушка и надела поверх простой белой ночной сорочки до пят. Обувь если и была, то куда-то подевалась. Впрочем, босиком ходить даже полезно.

В доме было настолько тихо, как никогда не бывало в городском посёлке, где Маша жила до сих пор. Скрип половиц немного скрадывали ковры, но всё равно звук казался удивительно громким.

Осторожно выглянув в коридор и не обнаружив там никого, девушка вышла из комнаты. Шажок, ещё шажок, вот уже и широкая лестница впереди видна… И, как назло, голова принялась кружиться с новой силой. Маша наверняка упала бы, если бы её не подхватили на руки.

– И зачем Вам понадобилось вставать? – услышала она над своим ухом суровый голос. Тот самый «с песком».

Попросить отпустить её язык не повернулся – чувствовала, что сама идти не сможет. И даже не стала возражать, когда её понесли не обратно в комнату, а к той самой лестнице, до которой Маша так и не дошла.

– Вас как зовут? – спросила она, надёжнее обняв мужчину за шею.

– Капитан Дэвид Шервуд, виконт Торнтон, – ответил он, нисколько не запыхавшись, словно девушка ничего не весила.

– Длинное имя…

– А Вас, моя дорогая гостья, как величать?

– Маша. Мария Кочеткова.

– Мария, значит.

Капитан поднялся по лестнице, свернул в такой же коридор, как и на предыдущем, втором, этаже и вошёл в одну из комнат, оказавшуюся кабинетом. Свечи загорелись сами собой, но ни жара, ни дыма от них не шло. Свою ношу Дэвид усадил в глубокое кресло у окна за своим столом, а сам отвернулся и из шкафа у стены взял два бокала, чтобы налить себе и гостье воды.

Несколько алых капель упало на ковёр.

– Снимите пиджак! – велела девушка.

– Что? – мужчина повернулся к ней. – Что такое «пиджак»?

– Ну… – Маша закусила губу. – Это то, что на Вас сверху надето.