– Стив – это грек? – на всякий случай уточнила я.

– Вообще-то его зовут Стефанос Иродиадис, но я зову его Стив.

– А как он тебя зовет? – полюбопытствовала я. – Прекрасной Афродитой?

– Твоя ирония совершенно неуместна. Хотела бы я посмотреть, как бы ты поступила на моем месте.

– Ладно, – сказала я. – Развлекайся со своим греком.

– Не обижайся, – попросила Адела. – Я уверена, что тебе не придется скучать. В этом отеле полно богачей. Может в ресторане с тобой захочет познакомиться какой-нибудь арабский шейх.

– Только мусульманина мне не хватало для полного счастья, – заметила я. – Всю жизнь мечтала оказаться сто пятой женой в гареме.

– Не хочешь арабского шейха, пусть будет итальянский граф, – великодушно предложила подруга. – Главное – развлекайся на полную катушку. Жизнь ведь у нас одна.

С таким аргументом трудно было не согласиться.

Вопреки предсказаниям Аделы ни итальянских графов, ни арабских шейхов в ресторане не обнаружилось, и я, наслаждаясь покоем, с удовольствием пообедала в гордом одиночестве.

Еще окончательно не оправившись от последних потрясений, я приняла мудрое решение о том, что мне просто необходимо отдохнуть от приключений по крайней мере до конца года. Пусть Адела флиртует с греками, ходит на дискотеки и исполняет на пляже танец живота. Пусть хоть на голове стоит. Меня это не касается. Лично я собираюсь работать, совершать неторопливые одинокие прогулки, купаться в море и, как уже было упомянуто, вести здоровый образ жизни.

Позабыв о том, что благими намерениями, как известно, вымощена дорога в ад, я вернулась в номер, переоделась в купальный костюм и юбку-парео и, прихватив полотенце, отправилась осматривать местные достопримечательности.

Для начала я, как, впрочем, поступил бы любой нормальный турист, отправилась на пляж. Океан был теплым, как парное молоко. Полчаса я лениво плавала вдоль берега, борясь с искушением заплыть за буйки. Больше всего мне нравилось заплывать далеко в море, где привычный мир исчезает и где нет ничего, кроме воды и неба, сливающихся в призрачной линии горизонта, но, представив полчища поджидающих меня там изголодавшихся акул, я благоразумно предпочла отказаться от любимого развлечения. Конечно, сомнительно, что акулы будут поджидать меня именно за буйками. Вероятно, их здесь просто нет. Кажется, я где-то читала, что они не заплывают за барьер коралловых рифов. Но все-таки береженого Бог бережет.

Обсохнув и немного позагорав, я решила поближе познакомиться с жизнью острова. Береговая линия, как, впрочем, на любом курорте, была застроена бесконечными зданиями отелей и апартаментов, а мне хотелось увидеть настоящий Бали с его многоярусными храмами, бамбуковыми хижинами и крытыми рисовой соломой часовнями.

Оглядываясь по сторонам и поминутно останавливаясь, чтобы поглазеть на разряженных местных красавиц, мужчин в цветных саронгах – обернутых вокруг бедер кусках ткани, торговцев сувенирами и лапшой, колоритных рикш и беспечно резвящихся прямо на улице обезьян, я все дальше удалялась от берега.

Часа через полтора, взобравшись на невысокий холм, я обнаружила там обнесенный оградой парк, в котором между густыми темно-зелеными кронами тропических растений проглядывали покатые резные крыши пагод и беседок.

На стене рядом с воротами висел герб Индонезии, на котором сверкающая золотым оперением легендарная птица Гаруда держала в когтистых лапах ленту с древнеяванским изречением «Бхинека тунггал ика», что в переводе означало «Единство – в многообразии».

Это я выяснила из пояснительной таблички, написанной на английском языке и прикрепленной непосредственно под гербом. Еще я узнала, что в Индонезии живет около четырехсот народов и народностей, говорящих более чем на двухстах языках и диалектах.