– Благодарю, Игорь Леонидович, – сказал подполковник, садясь чуть в стороне от стола, как и положено вызванному для доклада. Седой поднял брови.

– А вы откуда же меня знаете?

– Как комсорг части во встречах участвовал на Новой площади…

– Бывает, что память и подводит, подполковник, – перебил лысый. – Бывает, обознаешься… Понял?

– Давай, Барышев, докладывай. – Генерал хмуро покосился на лысого. – Товарищи устали, не тяни, расскажи, какие результаты – и все…

– Слушаюсь, товарищ генерал. Разрешите сразу по итогам?

– Давай по итогам…

– По итогам подготовки специальной группы в учебном центре. Докладываю, Иван Федорович: мною была организована проверочная операция, полностью имитирующая выполнение основной задачи, поставленной как цель подготовки. В операции были задействованы, кроме специальной группы, выполняющей эту задачу, военнослужащие из личного состава учебного центра, в частности преподаватели спецотделения, работавшие с группой, на трех автомашинах «Волга». Все участвовавшие в операции были вооружены соответствующим задаче стрелковым и иным оружием. Специальной группе, а также группе, имитирующей противника на трех автомашинах…

– Какого, на хер, противника, Барышев?! – генерал не выдержал. – Ты что, совсем опупел?

– Была поставлена задача, Иван Федорович. – Барышев встал. Стоял, глядя на генерала сверху вниз, твердо, но не вызывающе. – Я выполнял учебную задачу наилучшим образом, чтобы иметь настоящее представление о возможностях подготовленной группы. С этой целью участвовавшим в операции были выданы боеприпасы и разъяснено, что операция боевая. Кроме того, членам специальной группы я обещал по окончании операции организовать встречу с семьями, о чем просил вашего разрешения и что вами, Иван Федорович, было разрешено. Семьи прибыли спецрейсом из Москвы уже в то время, когда операция началась…

– Погоди, подполковник, насчет семей. – Лысый перестал качаться на стуле, смотрел на Барышева с интересом, в желтых глазах отражались огни не то низко висевшей над столом люстры, не то какие-то дальние, невидимые. – Значит, если я тебя правильно понял, они там боевыми хуячили? Всерьез?

– Так точно, товарищ секретарь, – повернулся к лысому Барышев, и тут уж генерал вздрогнул и даже крякнул, будто на ногу ему наступили. – Так точно, огонь велся на поражение…

– Хорошая у тебя память, подполковник, очень хорошая… – Огни плясали в желтых глазах. – А я в комсомоле никогда не работал, откуда ж ты меня знаешь?

– У меня действительно хорошая память. – Барышев глянул лысому прямо в глаза и не отвел взгляда от желтых огней, смотрел спокойно, только чуть гуще стал смуглый румянец на щеках. – Я профессиональный разведчик, специалист по военно-диверсионной работе, я обязан иметь хорошую память…

– Погодите, – перебил его седой комсомолец, – а если бы ваша спецгруппа с заданием не справилась?

– Проверочная операция дала бы тем более важный результат. Я бы доложил о необходимости создания и подготовки новой группы, зато была бы гарантия, что не способные выполнить задачу люди не будут использованы и не подвергнут риску всех, кто взял на себя ответственность за операцию… В этом случае семьи должны были быть доставлены на аэродром к обратному спецрейсу соответствующим образом подготовленным транспортом…

– Сам готовил? – усмехнулся лысый.

– Так точно. В автобусе были установлены дополнительные емкости с бензином, расчетным образом ослаблены гайки крепления передних колес…

– Ну, ты даешь, подполковник. – Лысый покрутил головой. – Но спецгруппа, значит, оказалась на высоте?

– Спецгруппа с задачей справилась, несмотря на то что противниками были высококвалифицированные профессионалы, которые преподавали членам группы боевые дисциплины. Видимо, подействовало понимание членами группы зависимости свидания с близкими от результатов их действий. Кроме того, я предполагаю, что члены группы догадывались о решении судеб их семей в случае неудачи проверочной операции. По крайней мере, я не дал никакого ответа, когда мне был задан соответствующий вопрос старшим этой группы. Он же во время операции действовал эффективнее всех…