– Представляешь! Вчера после работы. Прямо на дороге. Я так растерялась и не знала, что делать, – лопочу, вкладывая в голос побольше чувств.

Мужчины же любят дев в беде, да?

– О, так, может, тебе помощь нужна? Запиши мой телефон, – говорит Лука, сворачивая к шлагбауму, закрывающему въезд на нашу служебную парковку.

– Правда? А тебе не сложно? – искренне радуюсь я. – У меня как раз с ремонтом проблемы намечаются.

И не беда, что на фото, которое я отослала сестре, не Лука. Я там Варвина, как знала, в брюнета перекрасила. С остальным сходством, правда, проблемы, но ничего! Выкручусь.

– Ну что ты, Лад, какие сложности? Записывай номер.

Я улыбаюсь во весь рот, достаю телефон записываю номер, а когда вновь поднимаю глаза, вижу, как Варвин стоит у своей громадной тачки на парковке и смотрит на меня. Ждёт. У меня даже ладошки потеют от страха. Боже, отчего я его так боюсь? Вообще не понятно.

– Спасибо, Лука. Побегу я, а то от босса влетит, – спешу проститься с новым знакомым и выбраться из машины.

Иду через стоянку к входу и глазам своим не верю. Босс действительно ждёт меня.

Смотрит пристально, а в сером взгляде столько осуждения, будто я совершила что-то ужасное.

– Доброе утро, Гордей Матвеевич, – говорю, останавливаясь напротив, – кого-то ждёте?

Пройти мимо хочется, но невозможно.

– А ваш бывший начальник говорил, что у вас работа на первом месте, – упрекает босс меня вместо здравствуйте. – Нашли что-то интересное из проектов?

Варвин разворачивается к зданию офиса, намекая, что дальше говорить мы будем на ходу, и я семеню за ним. Шаг у него широкий, на шпильках угнаться сложно.

– Вы мне неделю дали – напомню, если забыли, Гордей Матвеевич. И, конечно же, я вчера весь вечер занималась проектами, – оправдываюсь зачем-то. – Поэтому легла поздно, и для похода пешком совсем не осталось времени. Пришлось соседа просить подвезти. А никакой личной жизни, на которую вы намекаете, у меня нет. Правду вам говорил Андрей Иванович, – говорю, а сама скрещиваю пальцы: надеюсь, что скоро будет. – Машины-то у меня нет теперь. Кстати, как она?

– Мой мастер забрал. Сегодня в обед я вас к нему отвезу, и сами у него спросите.

Нет, я рада, конечно, что он решил вопрос, но он меня что, без обеда решил оставить? Ну это вообще, считаю, настоящее варварство!

Заходим вместе в здание, проходим охрану и идём в лифт – по дороге продолжаем обсуждаем всякую ерунду, с которой босс ко мне пристает. Вернее, обсуждаем – будет сказать неправильно. Скорее он наезжает, а я отбиваюсь. Например:

– А в шесть мы с вами поедем на производство. Мне нужен начальник ночной смены.

– Мне иногда хочется поесть, Гордей Матвеевич, – напоминаю.

У него-то, небось, из-за расставания кусок в горло не лезет, а я-то покушать люблю!

– Разумеется, у вас будет время и на обед, и на ужин, а работать будете, сколько скажу. Тройная оплата…

В общем, все в таком духе. И я даже не сразу замечаю, что все на нас как-то пристально смотрят. Обращаю на это внимание, только когда встаю спиной к стене кабины рядом с Варвиным и вижу, с каким любопытством народ косится на закрывающуюся дверь лифта, но к нам вообще никто не заходит!

Как только остаёмся в кабине одни за закрытыми дверями, воздух тяжелеет, сгущается и давит на грудь, затрудняя дыхание. А всё потому, что я резко догадываюсь, почему на нас все так пялятся. Какая-то зараза пустила новый слух про нас с Варвиным! Но что самое интересное, все слухи об Андрее Ивановиче и «гареме» вызывали у меня только улыбку. Стекали как с гуся вода. А тут… Хочется найти сплетника и настучать по голове.