– У меня в седельной сумке есть запасная пара штанов, – предложил Джеб.

Оррин в недоумении вытаращил на него глаза.

– Запасные штаны, серьезно?

Свен закатил глаза.

– Ну конечно же, у тебя есть запасные штаны.

– Можно отрезать юбку от платья и соорудить из верха рубашку, – подхватил Тавиш.

Казалось, им всем не терпелось занять себя чем-то еще, тем, что отвлекло бы их от более насущной общей проблемы. Они дружно двинулись к выходу.

– Постойте, – воскликнула я. Парни остановились на полушаге. – Я хотела сказать спасибо. Рейф говорил, что вы – лучшие из солдат Дальбрека. Но теперь я и сама вижу, что он нисколько не преувеличивал. – Я перевела взгляд на Свена. – И прости, что грозилась скормить твое лицо свиньям.

Свен усмехнулся.

– Ну, того требовали обстоятельства, ваше высочество, – отозвался он и поклонился.

Я устроилась между ног Рейфа и прислонилась к его груди. Его руки обняли меня, нас обоих накрыло мое одеяло. Мы расположились у устья пещеры и сейчас любовались горным хребтом, наблюдая, как между его вершинами опускается солнце. Назвать этот закат прекрасным было никак нельзя. Небо было туманно и серо, а над горами нависала мрачная пелена облаков, но все же где-то там был наш дом.

Я оказалась намного слабее, чем думала, и, пройдя несколько шагов самостоятельно вглубь пещеры, чтобы уединиться, рухнула у стены. Там я и сделала свои дела, но потом пришлось снова позвать Рейфа, чтобы он помог мне вернуться. Он подхватил меня на руки, словно я ничего и не весила, а затем принес сюда; я попросила его показать, где мы. Но все, что я могла видеть на протяжении многих миль перед собой, – только белое полотно, пейзаж, преобразившийся всего за одну снежную ночь.

Когда последний отблеск солнца погас, у меня сдавило горло. Больше мне было не на чем сосредоточиться, и перед глазами снова замелькали образы. Я видела собственное лицо. Как я могла представить собственное испуганное выражение? Но я видела его – видела так, будто лично наблюдала за происходящим с какой-то высокой точки. Быть может, даже с позиции бога, который мог вмешаться в происходящее. Я прокручивала в голове каждый свой шаг, пытаясь понять, что я могла или что должна была сделать по-другому.

– Это не твоя вина, Лия, – внезапно произнес Рейф, словно углядев образ Астер в моих мыслях. – Свен был тогда на площади, и он видел, что произошло. Ты ничего не могла сделать.

Моя грудь встрепенулась, и я подавила рыдание. У меня еще не было возможности оплакать ее. Было лишь несколько всхлипов неверия, а потом я заколола Комизара, и все вышло из-под контроля.

Рука Рейфа под одеялом переплелась с моей.

– Хочешь, поговорим об этом? – прошептал он, прижимаясь к моей щеке.

Но я не знала как. Слишком уж много чувств переполняло мой разум. Вина, ярость и даже облегчение – огромное безусловное облегчение оттого, что я была еще жива, что Рейф и его люди живы; благодарность за то, что я была сейчас здесь, в объятиях Рейфа. Что мы получили второй шанс. На лучшую концовку, которую он мне и обещал. Но уже на следующем вдохе меня захлестнула волна вины за эти чувства. Как я могла испытывать облегчение, когда Астер была мертва?

Во мне снова вспыхнула ярость на Комизара. Он мертв. Я сама убила его.

И с каждым ударом сердца я желала, чтобы его можно было убить еще раз, два раза, три…

– Мои мысли носятся по кругу, Рейф, – произнесла я. – Как птицы, заплутавшие между стропил. И кажется, будто нет пути, чтобы выбраться отсюда, нет окон, через которые можно было бы вылететь на волю. В моей голове нет способа все исправить. Если бы я…