Основными во всех вариантах интервью были пять блоков вопросов.

1. Инвестиционный замысел

• Как формируется инвестиционный замысел?

• Согласовывается ли замысел в предварительном порядке? Как и с кем?

• Чем в основном определяется успешность (осуществимость) замысла?

2. Разработка и оформление проекта

• Участвуете ли вы в процедурах согласования проектной документации? На каких этапах, каким образом?

• Корректируете ли первоначальный замысел или стремитесь осуществить его в первоначальном виде, но, например, в другом месте?

• Какие возникают проблемы на этой фазе и как их преодолевать?

3. Стадия реализации проекта

• Проводится ли экологический контроль на стадии реализации объекта?

• Какова практика учета замечаний и рекомендаций ГЭЭ?

• Кто участвует в приемке объекта со стороны экологов?

• Как проводится впоследствии экологический контроль за функционированием объекта?

4. Участие общественности

• Информируете ли Вы общественность о проекте, о замысле?

• Каким образом? На какой стадии?

• Выявляете ли мнение местных жителей? Каким образом?

• Кто со стороны общественности обычно принимает участие в обсуждении проекта?

• Нужно ли выявлять и учитывать мнение общественности?

• С кем нужно при этом взаимодействовать и что обсуждать?

• Какие при этом возникают проблемы и как их преодолевать?

5. Что и как нужно и можно было бы усовершенствовать? (прежде всего, в аспекте экологических оценок и согласований)

• В схеме разработки проекта?

• В процедурах участия общественности?

• В системе принятия решений и в решении спорных ситуаций?

• Существуют ли методические и нормативные дефициты? Какие?

В ходе интервью эти вопросы выяснялись с разной степенью подробности, а иногда вообще не освещались – смотря по тому, как реагировал на них респондент, к какой из групп участников процесса он принадлежал, каким обладал опытом и т. д.

Как уже было сказано, интервью были ориентированы на представителей различных групп участников процесса принятия решений по каждому объекту, а именно:

• инициаторов деятельности и инвесторов,

• разработчиков ОВОС,

• членов экспертных комиссий,

• представителей местных властей,

• представителей общественности,

• представителей массмедиа.

Отдельную группу респондентов составляли опытные эксперты, общественники или чиновники, многие годы участвовавшие в процедурах ОВОС, ГЭЭ и ОЭЭ. В этой группе мы наименее строго придерживались стандартной схемы интервью.

С респондентами этой группы мы провели 40 интервью, в том числе 5 с инициаторами деятельности, 7 с разработчиками ОВОС, 8 с представителями отделов ГЭЭ, 8 с представителями различных специализированных ведомств, 12 с представителями общественности.

Мы стремились выяснить их представления по следующим вопросам:

• какую идеологию отражают используемые инструменты принятия экологически значимых решений,

• какова их действенность,

• какую роль может играть в этом процессе общественность,

• каковы персональные уроки, полученные респондентом от взаимодействия с общественностью,

• что представляет собой общественность,

• что можно предложить для улучшения общей ситуации?

В целом оба типа инструкций – и по описанию документации, и по проведению интервью – были нацелены на разностороннее выяснение ключевых вопросов всего исследования, сформулированных в первом параграфе данной главы.

Нужно однако отметить, что эти вопросы несколько видоизменялись по мере продвижения работы, поскольку после окончания сбора материалов по современному этапу мы провели их предварительный анализ и убедились, что по некоторым позициям нужна корректировка.

Основным источником сведений для проведения наших исследований служили все доступные документы, описывающие ход и содержание процесса принятия решений. В первую очередь, это были материалы ОВОС со всеми согласованиями, протоколами обсуждений и т. д., материалы ТЭО с соответствующими природоохранными главами, заключения ГЭЭ, а также публикации, отчеты проектировщиков, результаты опросов, бесед и др.