Для второй эпохи характерной чертой состава думы, кроме обращения звания боярина в чин и возведения в этот чин князей, служит определение того, какие из придворных должностей дают право на присутствие в думе; такой признана должность окольничего, обращенная также в чин. При Иоанне III только бояре и окольничие имели право центрального суда и управления («Судити суд бояром и околничим». Судебник 1497 г., ст. I), и только эти лица и были советниками великого князя. Впрочем, впоследствии мы находим в составе думы дворецкого, казначеев и иногда крайчего, но это не были чины, а только должности. – Введение в думу только некоторых из огромного числа прежних (земских) бояр и князей и точное определение дворовых должностей, дающих право на членство в думе, есть первое и существенное отличие Московской думы от древней.

С первой половины XVI в. великий князь начал вводить в думу людей худородных – простых дворян, которые и получили титул думных дворян, что опять превратилось в чин. Так как в источниках встречаются «дети боярские, которые в думе живут», еще в 1536 и 1542 гг., то следует думать, что подобное расширение состава думы было произведено великим князем Василием Иоанновичем (и притом простиралось на детей боярских). Эту меру усилил и определил Иоанн IV во время борьбы своей с родовитым боярством: с 1572 г. «думные дворяне» появляются в списках членов думы, как особый постоянный разряд думных людей.

Ко времени борьбы с боярским элементом относится появление в думе и думных дьяков. При усилении письменного делопроизводства естественно было ожидать и появления канцелярии при думе. Думным дьякам поручалось заведывание такими текущими делами, которые не могла вести постоянно дума in corpore, – именно делами посольскими, разрядными, поместными и бывшего Казанского царства; эти отрасли вверены дьякам, но как делегатам думы. Поэтому думных дьяков в XVI в. было обыкновенно четыре. Такое положение выводило их из разряда секретарей: они становились министрами, и каждый по своему ведомству имел право голоса в заседаниях думы, хотя членами думы они не считались. При Алексее Михайловиче число думных дьяков дошло до б, а при Феодоре Алексеевиче – до 15. Такой исторически сложившийся состав думы оставался неизменным и в XVII в.[64]

Получение звания думного человека зависело от производства кого-либо в один из высших чинов волей государя. Но государь в этом случае соображался с породой жалуемого: лица высших преимущественно княжеских фамилий получали прямо звание боярина, минуя низшие чины; менее знатные начинали с окольничества; прочие проходили по низшим ступеням чинов, редко достигая боярства. Лишь в производстве в думные дворяне и думные дьяки воля государя ничем не стеснялась; в думные дьяки производились из дворян, гостей и подьячих. – Акт пожалования в думный чин заключался в словесном объявлении этого во дворце через думного дьяка в присутствии ассистента из думных чинов равного ранга с жалуемым чином (если жалуется боярство или окольничество).

Число членов думы не может быть определено для первой эпохи, когда еще не установилось возведение в чин боярина и, следовательно, назначение в думу. С XVI в. оно становится определеннее; со времени великого князя Василия Иоанновича ведутся уже списки членов думы: от Иоанна III к сыну его перешло 13 бояр, б окольничих, 1 дворецкий и 1 казначей; сам Василий оставил своему преемнику 20 бояр, 1 казначея, 1 окольничего. При Иоанне Грозном число бояр понизилось вдвое, зато увеличилась неродовитая часть в составе думы: он оставил сыну 10 бояр, 1 окольничего, 1 крайчего, 1 казначея и 8 думных дворян. Обратное явление произошло при Федоре Иоанновиче, который оставил 18 бояр, 8 окольничих и только 2 думных дворян. Далее общее число думных людей возрастает с каждым царствованием (за исключением царствования Михаила Феодоровича): так, при Борисе Годунове было их 30, в Смутное время – 47, при Михаиле Феодоровиче – 19, при Алексее Михайловиче – 59, при Феодоре Алексеевиче – 167.