– А какие глаза, – произнес ценитель красоты, будто не слыша, что его зовут. – Чистый янтарь с Солнечного побережья.

А у вас, сударь, противно яркие губы, подумала Тиса. Словно неделю щеткой натирал.

– Прошу отпустить меня, – наконец с нее сошла оторопь. Происходящее ей совершенно не нравилось. Не хватало, чтобы Отрубины застали ее в объятиях незнакомца. Это-то при щепетильности Льва Леонидыча к окружению дочери!

Довольная ленивая усмешка округлила щеки молодого наглеца. Похоже смена эмоций на лице девушки от растерянности к негодованию развлекала его светлость.

– В следующий раз вы меня заметите, – самоуверенно заявил молодой человек.

И Тиса вдруг поняла – этот благородный поганец специально намеревался удерживать ее и предъявить обществу милую компрометирующую сцену. Ну, знаете ли!

– Другого раза не случится, будьте спокойны, – заверила его Тиса. В последнюю секунду, прежде чем на лестничной площадке показалась компания, она поступила недостойно благовоспитанной дамы: просто по-солдатски, как Кубач учил в детстве, нащупала мизинец незнакомца на своей талии и с силой отогнула.

Барчук дернулся от боли, хватка ослабилась, и девушка выскользнула из цепких рук. Как раз вовремя.

– Граф, вот вы где, а мы вас ищем, – Лев Леонидыч подозрительно окинул взглядом парочку молодых людей на лестнице. В отличие от жены, он словно носом чуял нечистое. – Вы верно заплутали. Лестница в зимний сад располагается в правом крыле. Чайный стол уж накрыт.

Надо сказать, хозяин сменил свой длиннополый халат на коричневый сюртук, подтянулся телом, и выглядел весьма солидно.

– Позвольте проводить вас, Ёсий Аполинарьевич, ваша светлейшая матушка и сестра уже спустились, – растягивая слова на излюбленный манер, пропела Марья Станиславовна, выплывая вслед за мужем. – Помните, вы мне обещали рассказать, о посещении Белоградского театра!

– Конечно, Марья Станиславовна. У меня великолепная память, – аристократ поцеловал пухлую ручку хозяйки, скосив злой взгляд на Тису. – Поведаю во всех подробностях. Но сначала смею просить представить мне эту милую незнакомку.

Перехватив инициативу у жены, Лев Леонидыч взял обязанность представить девушку на себя:

– Это Войнова Тиса Лазаровна, наша постоялица. Приехала из глубинки Увежской губернии. Жена опекает девицу по щедроте души, – без особых церемоний произнес он, коротко и емко. Чтобы стало понятно некоторым высокородным графам, что эта особа не стоит его внимания. Тиса второй раз за последние десять минут почувствовала, как занялись ее уши. – Это женское, – развел ладони Отрубин с видом, мол что с ними поделаешь. – Насколько мне известно, ваша матушка также весьма сердобольна?

– Да, матушка неустанно опекает бедных сироток из «Сердечного крова», – произнес граф, глядя на Тису с затаенным злорадством.

– Ах, как это благородно с ее стороны, – картинно вздохнула Марья Станиславовна, положив ладонь на необъятную белую грудь в вырезе платья. – Эти несчастные деточки из городского приюта всегда так неприглядно одеты, аж сердце разрывается, когда вижу их. Ваша матушка само милосердие, Ёсий Аполинарьевич! Всегда думает о других более, чем о себе. Кстати, милочка, – обратилась к Тисе хозяйка. – Меня Лидия Аскольдовна, графиня Озерская и матушка нашего милейшего графа, одарила изумительным собранием сочинений. С завтрашнего же дня прошу вас читать его, сделайте милость.

Тисе ничего не оставалось, как согласиться.

– Но, не будем заставлять графиню ожидать нас, дорогая. Не желаете присоединиться к нашему скромному чаепитию, Тиса Лазаровна? – когда иссякла беседа, нехотя обратился Лев Леонидыч к постоялице, сделав тем самым ей великую честь.