Ещё секунда и я бы сорвалась в пропасть, если бы не крепкая, теплая ладонь, резко обхватившая и поймавшая мое запястье. Юн потянул меня за руку вверх:

– НИЯ! ВТОРУЮ РУКУ!!! – я посмотрела наверх, все еще не осознавая что произошло, но дотянулась до него другой рукой.

Он вытянул меня на край обрыва. Наши безумные взгляды наконец пересеклись.

Я обессиленно рухнула на колени, Юн опустился напротив меня и буквально сгреб меня в свои объятья, тяжело дыша, не желая отпускать. Он прижимал свои ладони к моему лицу, осторожно убирая мокрые и окровавленные пряди промокших волос с моего лица. Я будто в ступоре смотрела, как вздымалась его грудь, но всё ещё не верила, что он дышал и находился прямо передо мной. Живой и невредимый.

Его теплое, почти обжигающее дыхание коснулось моего виска.

Дождь все ещё окутывал сплошной прозрачной пеленой все вокруг.

Меня охватила паника, тревога и беспорядочность мыслей. Я задыхалась. Буквально. Не могла сделать вдох или выдох. Легкие горели адским огнем, их будто распирало изнутри. Но не могла взять под контроль это чувство. Я бессознательно смотрела куда-то сквозь Юна.

– Ния, НИЯ! СЛЫШИШЬ МЕНЯ?! – Юн обхватил и сильнее сжал в руках мое лицо и лбом соприкоснулся с моим – ПОСМОТРИ НА МЕНЯ, РОДНАЯ, ПРОШУ. ПОСМОТРИ МНЕ В ГЛАЗА. ИМЯ! СКАЖИ. МОЕ. ИМЯ!

Я смотрела на него, а в глазах темнело от нехватки кислорода. Наконец выдохнула и, словно, тут же резко и рвано сделала спасительный вдох, произнося его имя:

– Юн… – я жадно глотала влажный дождливый воздух, из глаз искры сыпались, их словно сжигало ледяным огнем.

Но тут же снова не смогла сделать вдох, Юн смотрел в мои глаза, а на его переносице залегла глубокая морщинка. Он точно увидел что-то страшное, но не решался сказать, что именно. Может, тоже самое, о чем мне говорил Вар сегодня? Что было не так с моими глазами?

Я снова задыхалась. Юн крепко сжал мою руку.

– Вспомни, нашу первую встречу, Ния. Что ты хотела со мной сделать? – Я едва могла услышать его сквозь невыносимое громыхание собственного пульса в висках.

Но вот зря он сейчас именно это вспомнил, я отчего-то выпалила неожиданно громко:

– Переехать!

Вдох.

Выдох.

Вдох….

– Хорошо… – он сам тяжело вздохнул и прижался тёплыми губами к моему виску.

– Хорошо?! Что хорошего в этом? – я даже не заметила, как мое дыхание восстанавливалось понемногу.

Юн осторожно прижал мою голову к своей груди и гладил по волосам.

– Дыши родная… просто ДЫШИ…

Меня снова накрыло волной ледяной дрожи. Но я дышала. Крепко сжимая в руке его толстовку, я всё ещё не верила в то, что он каким-то чудом был жив, в то, что он прижимал меня к себе. Его аромат… Его голос… я не могла поверить в то, что слышала его, он будто убаюкивал меня, раскачивая в своих руках:

– Все позади, моя маленькая Фурия.. Я здесь… рядом… Черт, малышка, больше никуда не отпущу тебя. Никогда.

Я наконец подняла голову и заглянула ему в глаза. Они были покрасневшими, словно он не спал несколько ночей. Юн зажмурил их, проведя указательным и большим пальцем к переносице и снова посмотрел на меня.

– Иди сюда… – он поднял меня на руки, будто я не весила ничего, усадил на один из валунов, он откинул портупею с оружием на землю, снял с себя толстовку с капюшоном и надел на меня. А потом избавился и от футболки.

Я смотрела на него, не понимая, для чего он это делал. Юн стал разрывать ее на тонкие длинные полоски, глядя на…

Мои руки…

Запястья истекали кровью, я и забыла, что разрезала их так сильно о камни. Он опустился на колени передо мной и стал обматывать кусочками ткани мне обе руки. Туго, но не слишком.