– Юн… – я покраснела от такого количества приятных слов в свой адрес.

– И это далеко не всё. Я готов бесконечно говорить о твоих достоинствах. И поверь, вижу и замечаю каждое.

– Ты все же переоцениваешь меня…

– Скорее, недооцениваю.

Юн обхватил мою ладонь и легонько поцеловал костяшки пальцев, мы медленно обошли озеро и вернулись к причалу. А когда подошли к деревянному настилу, он тут же стянул с себя футболку и бросил прямо на берегу, затем обувь и брюки. Я ошарашенно молчала.

"Он серьезно насчет купания?!"

Странно, но свою перчатку он снимать не стал. Юн улыбнулся мне слегка, загадочно подмигнул и разбежавшись нырнул рыбкой в озеро.

Я подошла к краю причала и застыла в ожидании, пока он вынырнет. Его голова наконец появилась над поверхностью кристально чистой воды в нескольких метрах от меня и он швырнул что-то на берег… это были…

Плавки?!

– Юн! Я думала, ты шутишь! – мое изумление сложно было переоценить.

– Давай прыгай ко мне, малышка!

– Ты серьёзно? Неееет… Холодно! – Я рассмеялась.

– Ну же, Ния! Живем один раз! Этого может больше не повториться, ДАВАЙ!

– Ты сумасшедший, знаешь это? – Он действительно умел убеждать.

Черт, я почти решилась на это безумие.

Меня вообще легко было уговорить на все, что было связано с адреналином и безрассудностью. Удивительно.

Иногда, люди тратили годы на то, чтобы принять одно, казалось бы, простое решение, а вот на то, чтоб совершить какую-нибудь глупость, уходило не больше минуты.

– Уже завтра этот день превратится в наши воспоминания, малышка! А вот КАКИМИ они будут – решать тебе! Здесь и сейчас!

– Черт, Юн! Мне на тебя холодно смотреть, не то что нырять туда!

Но с другой стороны, если бы мы ни разу в своей жизни не приняли ни одного такого сумасбродного, безбашенного, безумного решения, эта жизнь была бы нестерпимо скучной и серой.

– Думал, ты у меня смелая! А ты самая настоящая трусиха! – Ну понятно, этот хитросделанный сексуальный засранец решил сменить тактику.

Ведь разве не из таких ярких воспоминаний мы потом и составляем список лучшего, что произошло с нами в этой жизни?

– Это запрещенный прием! И ты это прекрасно знаешь. – Я сняла майку и он присвистнул, – Но ты прав в одном: если я этого не сделаю – буду жалеть!

Кроссовки и джинсы отправились к майке и я застыла перед разбегом, оставшись в одном нижнем белье.

– Давай, принцесса, прыгай!

Глубокий вдох.

Я разбежалась и с громким всплеском и миллионом брызг, в отличие от бесшумно вошедшего в воду Юна, ворвалась в эту ледяную гладь. Вынырнула почти рядом с ним. И застучала зубами, окинув взглядом этого засранца, которого, похоже, вообще не беспокоил холод.

– Тв-во-ою м-ма-ать… К-ка-а-ак же х-хо-о-ло-од-но-о! – Меня просто нереально трясло, весь мой энтузиазм куда-то резко испарился.

– Потерпи, сейчас привыкнешь и согреешься. Иди ко мне… – Юн подплыл еще ближе, обхватив меня руками за талию.

– Юн… – Я выдохнула его имя прямо ему в губы, – ты всё таки п-пс-сих…

– Как скажешь, принцесса. – Поразительно, но его тело в такой ледяной воде, все равно оставалось горячим, как и его дыхание, он не дрожал.

Ни капли.

Неужели ему никогда не бывает холодно?

– Ты совсем не обижаешься, когда я так называю тебя?!

– Поверь, меня и похуже в этой жизни называли. А из твоих уст и вовсе любое слово звучит как комплимент, я ведь уже говорил тебе об этом.

– Д-да… Точно… Говорил… – с улыбкой на лице, я мысленно вернулась к нашим встречам у руин амфитеатра.

Юн притянул меня ещё ближе к себе, жадно вцепившись в мои губы своими, лаская руками мое дрожащее ледяное тело. Мне казалось, что если я до этого и была холодной, то теперь вполне могла заставить замерзнуть и укрыть коркой льда это прекрасное озеро, с не менее прекрасным названием – Фунду.