– София, – мне показалось ее имя очень красивым, хотелось повторять его, – а Вы как считаете, все ли есть, что необходимо вашей работе для продвижения проекта «Shell»?

– Вы знаете, что сейчас мы используем двухступенчатую проверку генетической информации корневого объекта, в то время как наши конкуренты пользуются японским сотрудничеством, что позволяем им проводить тщательнее очистку, не увеличивая временные затраты? – она сказала это спокойно, но в глубине ее тона, чувствовалось раздражение или даже провокация. Мне казалось, она смотрит прямо мне в глаза, а не на свое отражение на моих очках.

– И сколько вы тратите времени?

– От четырех до двадцати трех часов, – чуть выше подняв голову, выдала София.

– А сколько денег?

Она молчала. Даже не дернула головой, только продолжала смотреть на меня и молчала, меняясь в лице. Этими данными она не владела.

– Вам стоило не бросать это дело, а уточнить с кем именно они сотрудничают, тогда вы бы лояльнее отнеслись к нашей компании! – я поставил ее на место, хотя не хотел этого и даже на секунду пожалел о том, КАК я ей ответил, она ведь не обязана знать все наши филиалы. – Лаборатория, где вы работаете, предназначена для других целей, поэтому оборудования было достаточно. Сегодня же мы встретились как раз для того, чтобы определить, что необходимо изменить и сколько добавить в штат. Это новый, энергозатратный и очень большой проект для нас, – я посмотрел на Макса, давая понять, чтоб продолжал, мне не хотелось выдать девушке еще что лишнего.

Мои слова ее отстранили, и она уже смотрела только в свой блокнот, надув щеки. Хоть мы и сидели за одним столом, между нами он стал еще больше. Она не смотрела на меня, казалось, она слушает Макса, который выдавал цифры, так, как он это любит делать, но, когда я встал походить по комнате, она украдкой стала наблюдать за мной. Можно было догадаться: я закрылся очками, как вуалью и мог бесстыдно разглядывать ее, в то время как мой объект была бы раскрыта. Я вернулся на место, и оставшееся время внимательно присутствовал на совещании, иногда чувствуя на себе ее взгляд. Он проходил по мне как теплый луч, а я впервые в жизни почувствовал себя комфортно. Иногда я поглядывал за ней: в те моменты, когда начальник ей что-то шептал на ухо, а свой ответ она помещала в блокноте, но показывала руководителю его так, будто могла щелкнуть по носу, и, когда ей становилось скучно, она уже не писала, а рисовала на листке.

– Что с тобой? – Макс подал мне стакан воды, когда все ушли и начал собираться. – Ты превзошел себя.

– С чего ты взял? – я поставил стакан обратно и удобнее уселся в кресле. Комнате теперь мне казалась душной, маленькой, а стены отражали полумрак, который был везде: в воздухе, в моей голове и на лице Макса, так же как на директорах, которые недавно покинули свои места. Вот для чего я выбираюсь из своей клетки на эти совещания!

– Ты возмущаешься, что большинство отсиживается и плохо выполняет свою работу, но ты их провоцируешь, – он убрал ручку в органайзер в центре стола.

– Сегодня все повторилось как обычно. Я не стал тратить свои силы, – я отвел взгляд от Макса. – Как фамилия того директора?

– Нет, так мы останемся ни с чем. Нельзя увольнять людей, у него есть обязательства и семья.

– Тогда переведем на должность, с которой он справится.

– Хорошо, – он посмотрел на часы, – тогда нам нужно найти нового директора департамента, опять. Мне пора, еще обсудим это.

– Я думал, ты пообедаешь со мной?

Но мой друг уже надевал пиджак. Торопится на очередную встречу.

Он сделал прощальный жест одной рукой, придерживая ключи от машины большим пальцем, а другой прикладывал пропуск. Дверь открылась, и он скрылся в ее проеме. Я успел кивнуть ему в ответ.