Надя ушла в свою комнату, мы с Сашей стояли в коридоре перед нашей дверью, курили.

– Интересная девчонка, – сказал Саша.

– Да, – вяло отозвался я.

– Надо будет позвать ее куда-нибудь. Ты как считаешь?

Хм… Как я считаю? Ну что, сказать ему, как я считаю?

– Знаешь, сколько таких зазывальщиков? – осторожно проговорил я.

– Это точно, – покачал головой Саша. – Вот у нас в институте со мной в группе училась одна, так у нее…

И он начал рассказывать какую-то длинную и неинтересную историю про свою однокурсницу. Мне приходилось слушать. Я кивал и потом был даже рад, когда мы выбросили докуренные сигареты и отправились снова окунаться в работу.

Когда рабочий день кончился, я поехал домой. Снег больше не шел, и было приятно выйти на улицу после целого дня в душном помещении. Уже стемнело, фонари горели вокруг, и небо оказалось неожиданно чистое, свободное от туч, и звезды были в нем. Я чуть задержался, выйдя из проходной, с удовольствием вдохнув свежий морозный воздух и глядя на вечерние метаморфозы пространства. А потом зашагал к метро. На ходу все это окружающее великолепие воспринималось не так ярко.

В метро снова толпа, теперь уже неспешащих… или тоже спешащих, но как-то по-другому, людей. Все-таки вечером прохожие не такие как утром, хотя, выглядят и делают всё совершенно так же. Но возможно, просто я сам по-разному смотрю на мир утром и вечером. Скорее всего, это я разный, а не они. Забавно, разный всего один я, а получается, что весь мир. Забавно…

Выйдя из метро, курил по дороге к дому. Не спешил никуда – сегодня не хотелось спешить. А бывает, что вечером бежишь домой еще быстрее, чем утром на работу – не зачем, а просто хочется скорее оказаться дома, подальше от всего, от всех.

Дома ужин, телевизор, потом еще телевизор. Уже почти в полночь почитал немного и лег спать.

Сны, сны… Какие славные сны!

Двое в белых халатах в комнате, заставленной электронной аппаратурой, смотрят на экран компьютера.

Первый:

– Зачем ему сны-то было делать? Итак его одного поселили, чтобы хоть дома проще окружающую обстановку моделировать без других людей, которых и на работе хватает. Но сны-то зачем делать?

Второй, глядя на сны, появляющиеся на экране:

– А никто их и не делал. Он их сам видит.

Утром все то же – нужно вставать, спешить, толкаться в метро. Неужели вот так всю жизнь? Ох, наверное, всю…

В этот раз удалось не опоздать. Перед обедом ходили с Анджелой на склад. Ей там нужно было получить что-то тяжелое, и она взяла меня в качестве грузчика. Впрочем, я был рад встать из-за стола и прогуляться немного. Зато Анатолий Михайлович был недоволен – его пачка бумаг, которую он дал мне вчера, осталась несделанной.

После обеда случилось происшествие. В соседней комнате сгорел электрический чайник. То ли воды в нем было мало, то ли еще что-то – в общем, чайник взорвался, и народ со всего этажа прибежал смотреть, что же там произошло. Я воспользовался случаем и вышел в коридор. У двери той комнаты собралась толпа. Я остановился в стороне, курил. Потом из толпы вынырнул Саша, подошел ко мне и, тоже закурив, стал делиться впечатлениями:

– Ничего интересного, – сообщил он, – просто черный чайник и мокрая стена.

– И что, даже ни одной оторванной конечности?

– Не-а.

Вечером, придя домой, позвонил Свете. На следующий день был выходной – я думал, куда себя деть.

– Алло, – ответила Света в трубке телефона.

– Привет, – сказал я.

– А, привет. Как раз собиралась тебе звонить.

– Серьезно?

– Ты завтра что делаешь?

– Не знаю. Вот решил спросить у тебя.

– Пошли в лес.

– Куда?

– В лес на лыжах кататься.

– Хм. У меня и лыж-то нет.