И все три дня провела в постели, делая вид, что у меня обычная для сентября маленькая хандра.

К концу воскресенья мне немного полегчало, я каким-то образом убедила себя в том, что все идет так, как должно идти, и что мне не нужны проблемы и скандалы. А эта нервозность -банальное женское тщеславие. В конце концов, в моей жизни было не так много действительно красивых мужчин, которые бы добивались моего внимания такими… приятно грубыми способами. Точнее говоря, Денис был единственным.

И вот сегодня, в пятом часу понедельника, когда я заканчиваю с последним документом и складываю его на ровную пачку бумаг, Лена и Оля, мои соседки по кабинету, предлагают составить им компанию после работы, и втроем сходить в кафе, которое открыли как раз через дорогу, потому что там вкусный кофе и авторские эксклюзивные десерты. Я соглашаюсь, потому что с ними действительно интересно, и еще в надежде на то, что Лена, известная тем, что знает все и обо всех, расскажет хоть что-то о нашем «Черном тиране».

Кафе действительно забито до отказа, Оля говорит, что принимает похвалу местными печеньками-макарун за то, что предусмотрительно заказала стол. Мы заказываем десерты, капучино и лавандовый чай, и когда десерты уже стоят перед нами, и мы наперегонки бросаемся их пробовать, глаза Лены вдруг округляются - и она энергично тычет пальцем в сторону двери.

Я так и оборачиваюсь: с ложкой во рту, потому что секунду назад чуть не умерла от счастья, распробовав восхитительный легкий тирамису.

На пороге кафе стоит Денис.

Он сегодня не в костюме, а в каких-то очень молодежных потертых джинсах с заметными проплешинами и темно-красном узком свитере.

Но я почему-то фиксирую взгляд на двух вещах. Сначала на его кедах, потом – на широком вырезе горла, в котором хорошо видны уголки ключиц. Это кажется так… очень по молодежному, что, если бы не пара ниток седины на висках, я бы решила, что этому мужчине явно дорисовали лишнюю десятку в паспорте, потому что сейчас он выглядит не старше Саши. А его животная энергетика пробивает сквозь зал, потому что сразу несколько девушек поворачивают головы в его сторону. Он тоже это замечает, лениво улыбается, но прежде чем я успеваю достать ложку, внезапно переводит взгляд в мою сторону.

И несколько секунд я даже пошевелиться не могу, потому что чувствую себя пришпиленной одним метким выстрелом.

— Почему я боюсь, что нас сейчас отчитают, хоть мы ушли на полчаса позже конца рабочего дня? – перепугано бормочет Оля, пока я пытаюсь избавиться от магнетического влияния темных глаз.

— Потому что он идет к нам и выглядит не очень счастливым, - нервно улыбается Лена.

Я с трудом вынимаю ложку и, когда облизываю с губ шоколадную пудру, очень остро понимаю, что Денис уже стоит рядом и сверху вниз следит за каждым движением моего языка. Наши мысли в этот момент кажутся настолько невербально громкими, что я снова начинаю краснеть.

— Я так и знал, что кто-то из моих прекрасных сотрудниц решит испытать местные хваленые сладости, - говорит Денис, без приглашения занимая свободное место на диванчике рядом со мной. – Рогова, у вас там суфле? В половине восьмого?

Оля что-то невразумительно мычит, потому что уже весь офис знает, что она боится Черного тирана, как огня. Однажды, еще когда была стажеркой, попала ему под горячую руку и с тех пор говорит, что после этого ей даже ад не страшен.

Пока девушки пытаются как-то завязать непринужденный разговор, а Денис листает меню, я вдруг понимаю, что мы сидим рядом, бедро к бедру. По коже растекается огненная дымка, и я даже представить не могу, что должно произойти, чтобы мне захотелось вернуться к своему десерту. Теперь кусок в горло точно не полезет.