Старец Калькутта(оперевшись о клюку, в перстах сварганенная из газетной осьмушки козья ножка). Эй вы, огоньку не найдётся?.. По какому случаю народ табунится? (Зыркнув на жертвующего из портфеля струящуюся духовитость, с лукавой веселинкою.) Своевременно нагрянул, братцы, я? Что за мероприятие? Благотворительная акция? Разлив кофейной гущи широким слоям неимущих?

Доверша мелиорацию портфеля, жертвователь возлагает демонстративно длань на внушительную стечкинскую рукоять.

Неврубон, по-богатырски выкатив грудь, выказывает показушное рвение лечь костьми, а благодетеля оборонить.

Генерал Наднамный(хамовито). Что за личность, будешь кем ты? Предъяви-ка документы!

Старец Калькутта(бормочет тихомолком, невнятно). Скинуть финку, скинуть фомку – застопал мент на ксиволомку… (Окрысившись). Документики?.. Ишь, какой спесивый! Сперва сам разломи мильтонскую ксиву! Нарушать устав, начальничек, негоже: по форме представься, как положено – вежливо, под козырёк… Или службы не знаешь, милок? Без фуражечки, гляжу, без кителя…

Генерал Наднамный(смущён, пристыженный правомерным требованием). Да-да, разумеется, дедушка, – простите… (Раскрывает удостоверение, представляется корректно.) Перед вами, гражданин пенсионер, – генерал, милиционер: начальник контрразведки Системы спецмедвытрезвителей МВД СССР. Фамилия моя Наднамный. Я в Главке, дедушка, не самый главный; в гастроном направлен – по заданию вышестоящего по званию. Приказ есть приказ, субординация у нас. Кхэ-кхэ… (Воздыхает удручённо, возвращая в штатское милицейские корочки.) Чертовски неприятная миссия, откровенно говоря…

Старец Калькутта(запанибрата). Неужто помоложе не нашлось шныря? Не западло тебе, касатик, при твоей-то должности?

Генерал Наднамный(вспылил, задетый панибратством). Дед, а вот это не твоего ума дело. Задание – государственной важности!.. Не хватало мне приказы руководства обсуждать с первым встречным… Кхэ-кхэ… (Остыв в кратком бессловесном интервале, консультируется озабоченно.) Кстати, ты не в курсе – завтра водку выбросят в продажу где, конкретно в каком вино-водочном?

Старец Калькутта. Как же, как же – в курсах. По всей Москве, чай, мотаемся на колёсах – с напарничком, в грузовичке… Заглохла колымага… (Бесхитростно, по-простецки.) Там и документы: недалече – в кабинке, в бардачке. Слётаешь, проверишь?

Генерал Наднамный. Да верю я тебе, дед, верю…

Надсадные вопли утихли. Ограбленные переживают молчком, стерпелись.

В гнетущей ночной тиши отчётливо слышен артритный хруст коленных хрящей, вторящий неуклюжему книксену физкультурного приседания.

Уровняв рослость с согбенностью, матёрый милицейский контрразведчик заглядывает проверяюще под капюшон куколи.

Иконного письма лик чернеца подпорчен богомерзкой червоточиной, поросячьим пятачком рыльца; силиконовый колпачок покрывает изъян вырванных ноздрей. Сквозь завитушечные чёлки обвислых бровей, застящих вежды, мертвяще мерцают магнетические уголья манипулятивных, сатанинских зениц.

(Буравя штопорными зрачками преисподненские уголья, подпавший под воздействие манипулятора, заворожённощурится, тщась припомнить.) Чертовски знакома мне твоя физиономия… По-моему, встречал тебя в нашем гастрономе я… Ты не из нашего района, нет, – не кащенковский? (Выпрямляется.)

Старец Калькутта. Избави бог! Марьинорощинский… При князьях-боярах в тех краях вольнягой бескандальным жил; не лимита залётная – старожил. Сверстник я Москве нетленной…

Генерал Наднамный. Ого! Возраст почтенный… Зовут-то тебя как?

Старец Калькутта. Меня-то?.. Старцем Калькуттой дразнят пацанята… (Виноватится.)