Они долго молчали, рассматривали друг друга, пытаясь сообразить, что произошло. Наконец один из призраков, в старинном камзоле, ботфортах и при шпаге, громогласно заявил:

– Разрази меня гром! Даже после попойки с лучшим ромом, взятым с голландского купца, я не мог представить, что окажусь в компании стольких зеленомордых уродов!

– Сам ты зеленомордый, – тут же ответил другой, тоже сжимающий в руке шпагу. Он выглядел молодым, и его щёгольские усики и бородка давали ощущение чёрного цвета, но общая монохромность мешала установить это точно. – За такое оскорбление можно и на дуэль вызвать.

– Так вызывай, нечего тянуть, – сказал первый, приготовив своё оружие. – Командор Шарль Фоше никогда не отказывался от хорошей драки. Только сейчас, боюсь, её не получится. Кто тебя учил оружие держать, сосунок?

Молодой должен бы был побледнеть, но цветовая гамма не позволила. Он бросился на обидчика, и они скрестили шпаги. Кто-то рядом успел крикнуть: «Господа, а как же этикет и секунданты?». Через несколько мгновений тот, кто назвался Шарлем, сделал эффектный выпад и проткнул соперника насквозь. Никаких последствий внешне убийственное действие не вызвало, и дуэлянты мигом остановились.

– Дело-то дрянь, похоже, – сам себе сказал несостоявшийся победитель. – Мы все бесплотные и не можем причинить вред друг другу. Выходит, мы призраки? Но какого чёрта? Не припомню, чтобы я когда-либо умирал. Кажется, лишь вчера закопал золотые бочонки на своём острове. Но это не остров и не мой корабль. Однако… вот чёрт!

Шарль с нескрываемым ужасом воззрился на обнаруженную им модель бригантины.

– Вот же мой корабль! – завопил он. – Но какая дьявольская сила его так уменьшила? Я никогда не верил ни в бога, ни в сатану, но теперь готов поверить в кого угодно! Куда делись мои матросы?

– Это не твой корабль, – ответил сутулящийся юноша в простой одежде подмастерья. – Я сделал когда-то его маленькую точную копию, и людей на её борту никогда не было. Твоё судно давно сгнило или затонуло.

Пират повернулся и смерил мастера презрительным взглядом:

– Англичанин? Довелось мне вдоволь пощипать вашего брата. Пришлось и язык ваш кислый по ходу дела выучить. Непонятно мне, зачем ты затеял гнусную шутку над моей славной «Птицей», но я ещё с тобой разберусь! Что вы на меня уставились, зеленомордые? Вижу, тут у нас в компании даже баба есть! А чего она там пшекает?

– Она не пшекает, – поспешно вмешался тот, кто возмущался насчёт секундантов, – не нужно так говорить. Она полька, и я тоже польский дворянин, Тадеуш Кошонски. Мою прекрасную спутницу зовут Агнетта Малецка, она замечательная музыкантша и учительница. Господа, я предлагаю не устраивать здесь драк и глупых оскорблений, а для начала представиться, выяснить, кто каким языком владеет и постараться понять, что мы вообще здесь делаем.

– Весьма разумное предложение, – тут же одобрил седовласый благородного вида джентльмен в деловом костюме, изящных туфлях и с тростью в руке. – Я британский дипломат Сэм Олдбрук и по роду профессии владею несколькими языками, в том числе французским, английским, немецким и даже русским.

– Про русский слыхом не слыхивал, что такой существует, – заявил детина с плёткой в руке и высоких сапогах. – К счастью, с остальными мало-мальски знаком, а ещё знаю португальский и голландский. Меня зовут Мишель Авилье, плантатор из Бразилии.

– Португальский – это здорово! – восхитился высокий мужчина, действительно смахивающий насыщенностью тона своего лица и особенно аккуратно подстриженной бороды на представителя южной европейской нации. – Будет о чём поговорить почти с земляком, хоть и довелось мне поселиться куда как дальше к северу. – Я Жао Пинту, фермер из Северной Каролины.