Правда, где-то Сашка слышал, толи в новостях, толи от старшего поколения, что некоторые здания отдали под учебные заведения с общежитиями.

В какой-то момент шрам на левой руке начал ныть. Это было чем-то вроде шестого чувства, сигнала тревоги, который включается прежде, чем что-то случится. Этот шрам Александр получил девять лет назад. По рассказам практически всех родственников, кроме родителей, когда-то Сашу супруги Пожарские попытались оставить на каком-то стадионе. А тогда случилась атака каких-то террористов на этот самый стадион. Сашу, как и всех гражданских, спасли члены организации «Крыло». С тех пор у мальчика остался небольшой шрам, ставший чем-то вроде паучьего чутья.

В этот момент случился взрыв. Кто-то подорвал музей военной памяти (именно так она называется). Нескольких людей придавило обломками стен и потолка. В ушах стоял жуткий звон. Глаза слезились от пыли и дыма. Спустя несколько секунд после взрыва появилась боль в левой руке. Её придавил один из обломков.

Кто устроил взрыв, и что произошло дальше, Саша не мог сказать. Из-за звона он больше ничего не видел, а из-за пыли он рефлекторно жмурился, а из-за боли в голове крутились мысли только об этом и о том, цела ли останется рука после всего этого.

Саша не двигался. Просто было больно от малейшего движения. К тому же, нужно сохранять спокойствие. Его в любом случае найдут и окажут медицинскую помощь. Пять минут и пыль улеглась а звон в ушах прекратился и сменился звуком, с которым большие камни обычно поднимают и куда-то бросают. Сирена скорой помощи становилась громче в течении какого-то времени, за которое с руки Саши сняли обломок потолка. Парень наконец-то поднялся на ноги. Рука превратилась в кровавое месиво на палочке.

Огромная горилла указала ему на разрушенное окно. Парень подошёл туда, хромая на обе ноги и покачиваясь из стороны в сторону. Оказалось, что взорвали только второй этаж. Первый уцелел. Саша спустился по пожарной лестнице и к нему сразу же подскочили врачи и медсёстры. Руку ему перевязали, осмотрели несколько раз, обработали уже имеющиеся царапины, ссадины и синяки, решив, что даже если их он получил не при взрыве, то обработать их не будет лишним. Горилла, обойдя второй этаж ещё раз спустилась к работникам скорой помощи и пожарной станции, а так же к подъехавшим полицейским.

Сделав несколько шагов самец гориллы стал человеком. Ну конечно же, Михаил. Тот самый Михаил из «Крыла». В рюкзаке, который лежал рядом, Саша нашёл несколько фотографий бывших агентов данной организации. А потом нашёл среди них фотографию Михаила. Сделав его фотографию на телефон, Саша подошёл к мужчине с уже бумажной фоткой мужчины из какого-то журнала толи про «Крыло» и им подобные организации в других странах, тли про учёных в целом.

– Простите, – привлёк внимание бывшего агента Александр. Мужчина, закончив разговор с врачами посмотрел на парня. Тот протянул ему листок и ручку. – Можно ваш автограф? Мне для брата нужно. Он большой фанат вашей организации.

Михаил улыбнулся и взял листок с ручкой.

– Как зовут твоего брата?

– Николай Пожарский его имя.

Михаил что-то написал на фотографии и отдал парню. Где-то через час Александра отпустили домой. Где его с порога встретили крики. Мать кричала о том, что Коля хотел посмотреть на представление ростовых кукол, и что старший брат должен был его отвести на него, но вместо этого пошёл в какой-то там музей и в итоге чуть ли руки лишился.

– За что нам такой тупой ребёнок? – спросила мужа Татьяна. Тот как обычно просто пожал плечами и продолжил что-то читать в своём айпаде. Его жена не стала устраивать истерики ему за то, что он её тип не слушает. Знает ведь что это не так, просто Виктор сам по себе не многословен и поэтому отвечает, пожимая плечами, угукая или отвечает короткими однозначными ответами в виде «Да» и «Нет». Человек много работает и разжевывать своё мнение по этому поводу у него времени нет. Татьяна относилась к этому с пониманием, и на этом держался весь их брак. На этом и на общей ненависти к старшему ребёнку и любви к младшему.