Варя покачала головой и молча протянула Саре смартфон. Пробежав глазами по строчкам, сестра выругалась по-английски.

– Ну и ну. – Она отложила мобильный и сжала Варину руку. – Как это произошло?

– Не знаю.

– Думаю, авария, – предположила Сара. – Из моей школы уже двое так погибли. Одного сбили, когда на велосе ехал, а второй любил полихачить. Хотя не, – она задумалась на секунду, – не двое. Трое. Еще Оливия. Уснула за рулем. Она училась со мной в элементари-скул. Помнишь Оливию? Темнокожая, с брекетами. Слышала, она тоже собиралась поступать в Гарвард. Ну что, вспомнила?

Варя коротко кивнула. Она никогда не забывала Оливию, но сейчас было не до старых переживаний – хватало и новых. Продолжая болтать, сестра покопалась в сумочке, достала шоколадку и бумажный платок. Варя с благодарностью взяла и то и другое. Промокнула глаза, высморкалась и зашуршала упаковкой. У всех, кого знала Варя, в трудные минуты пропадал аппетит. Но она относилась к другой категории людей. Ее организм давно привык ассоциировать сладости с лекарством.

– Везет тебе, Ва, – вдруг сказала сестра.

– Ты о чем?

– Если бы я сейчас расплакалась, была бы как панда-клоун. С огромными черными кругами под глазами и краснющим носом. А ты, как всегда, красотка.

Варя отмахнулась.

– Тебе пора научиться принимать комплименты. – Сара строго взглянула из-под бровей. – Это просто необходимо человеку, чей единственный изъян – слишком длинные от природы ресницы.

– Они иногда загибаются вовнутрь и колют глаза. А насчет единственного изъяна – кажется, ты кое-что забыла.

– Тварь? Ой, ну она же не влияет на внешность.

Варя чуть не подавилась шоколадкой, и Сара быстро добавила:

– Если соблюдать правила и держаться подальше от солнца. О, кстати! Я тут такое кинцо посмотрела, польское, называется «Колыбельная». Прикольный вампирский трэшачок. Короче, там…

Она, видимо, поставила перед собой цель: всю дорогу отвлекать Варю от грустных мыслей. С фильмов Сара перешла на школу: «Сегодня резали лягушку, но в целом там ужасная скукотища, скорее бы в универ», а с учебы – на отца и мачеху: «С папочкой-то все ясно, одни биткоины на уме, а вот китаеза стала какой-то странной, ходит такая вся в своих мыслях – может, любовника завела?» Варя не перебивала, лишь изредка поддакивала и задавала наводящие вопросы. Окутанная Сариной болтовней, сладким запахом ее духов и теплыми прикосновениями, Варя чувствовала себя в уютном коконе. Она почти не заметила, как кабина самолета сменилась салоном такси: Варя видела и слышала только сестру, все отчетливее понимая с каждой секундой, как же сильно скучала.

Поздоровавшись, таксист отметил, что девушки выбрали правильное время для путешествия: Бостон особенно хорош в Хеллоуин.

Сара не стала уточнять, что живет здесь с одиннадцати лет, и шепнула Варе:

– Будь этот мекс поумнее, сообразил бы, что мы не на отдыхе. Где он видел туристок без уродских чемоданов на колесиках?

Зажужжал телефон. Варя вздрогнула и судорожно достала его из кармана, ожидая увидеть новое сообщение от Юриной мамы или кого-то из однокурсниц, но на экране высветилось: «Отец».

«Привет. Встретились с Сарой?»

«Да».

«Как долетели?»

«Нормально».

«Ок. Увидимся».

За последние две недели это был самый длинный их диалог.

Машина крутанулась на развязке и нырнула в тоннель, залитый желтым светом. Варя положила голову сестре на плечо и тихо выдохнула. Как хорошо. Только с Сарой она чувствовала себя как дома, где бы они ни находились.

«Пора перебираться», – в очередной раз подумала Варя. После расставания с Андреем мысль о переезде посещала все чаще. Конечно, будет сложновато без Пашки, но, кроме единственного друга, в Москве ее ничего не держало.