В начале июля 1999 года за «Новую силу» собирались голосовать всего лишь 1–2 % избирателей, за «Правое дело» – 2 %. Столь же низкой была и доля тех, кто считал, что эти партии «выражают интересы таких людей», как сами опрошенные (в сумме тех и других – 3–4 %). Сам факт объединения этих мелких партий в СПС явного прироста популярности не дал. Перелом начинается с осени, с чеченской войны и поддержки движения «Единство» В. Путиным, пассов руководства правых в сторону В. Путина и ответных знаков его благосклонности. В октябре – ноябре 1999 года и публика, и политические игроки почувствовали, а затем и публично была продемонстрирована через СМК возможность без оглядки, пожарными темпами консолидироваться с властью, добиться общественного единства вокруг властной вертикали. И это сразу же привело к активизации деятельности будущих избирателей (все они поняли эти сигналы с обеих сторон). Рост популярности СПС начался лишь тогда, когда «правые» проявили готовность поддержать В. Путина, сотрудничать с новой властью.

Принципиальной особенностью электората «правых» (если принять это самоназвание лидеров и активных сторонников СПС), то, что отличает их от сторонников «Демократического выбора», возглавлявшегося и персонифицированного Е. Гайдаром, следует считать его «бесхребетность», безъядерность его структуры. Нет той «зародышевой» матрицы, которая кристаллизует всю систему отношений избирателей к основным целям и программным моментам своей партии, ее лидерам. По своим политическим ориентациям СПС – довольно аморфное и ситуативное образование, лишенное сколько-нибудь четкой политической или идеологической программы. Оно объединено скорее благодаря своим общим ценностным установкам (декларативное предпочтение западного образа жизни, моделей или стандартов потребления, отношение к работе и Западу в целом, отталкивание от оппонентов), нежели сознательному выбору последовательно демократических идей и принципов, стратегий развития, политических сил и лидеров. По данным опроса, проведенного вскоре после выборов, 56 % избирателей СПС либо ранее вообще не принимали участия в выборах (по разным причинам, в том числе и в связи с ранним возрастом, т. е. в 1995 году не имели требуемых по закону 18 лет), либо не голосовали по партийным спискам, либо не помнят, за кого именно голосовали (поэтому их политические ориентации можно расценивать как малозначимые). Из оставшихся (менее половины всего числа избирателей) около 33 % составляют бывшие «яблочники», еще 17 % – голосовавшие в 1995 году за НДР, 10 % – за КРО во главе с А. Лебедем, политические воззрения которого никогда не отличались четкостью и определенностью, 6–7 % – за «Женщин России», 5 % – за ЛДПР, и, наконец, совсем уж немногие и точно случайные избиратели голосовали за ДВР и КПРФ (по 2–3 %). Прочие (16 % от тех, кто указал, за кого он отдал голос в 1995 году) голосовали либо «против всех», либо за многочисленные мелкие партии и объединения.

Конец ознакомительного фрагмента.