Мировоззренческие расхождения общественной мысли не могли не отразиться и на социологии. Противопоставление материализма и идеализма, безусловно, присутствует в истории и современной социологической науке, хотя оно проявляется не столь резко и однозначно, как в философии; обычно опосредуется другими влияниями и представлено в качестве методологических предпосылок исследования. Материалистическая направленность характерна для классической марксистской социологии, ряда представителей неомарксизма, позитивизма первого этапа (Конт, Спенсер и др.), «нового» реализма, структурализма, функционализма и др.; идеалистическая – для всех версий феноменологической, экзистенциальной, постмодернистской социологии, этнометодологии, символического интеракционизма. Не вдаваясь в оценки философских течений, как и в перипетии их перманентной полемики, отметим лишь некоторые моменты, принципиальные для нашей темы.

Исходный тезис (о первичности материи или сознания) касается онтологической стороны основного вопроса философии. Материализм опирается на естественную установку, согласно которой человек воспринимает объекты внешнего мира (окружающей среды) как телесные, вещественные, материальные. Учитывается также все возрастающий массив научных данных о происхождении небесных тел, Вселенной (гипотезы: небулярная Канта – Лапласа, Большого взрыва и др.), о возникновении жизни на Земле (гипотезы: коацерватная Опарина, хиральности Гольданского и др.), о антропосоциогенезе. Возможно, эксперименты на БАКе (Большой адронный коллайдер) реабилитируют идею «первоматерии». Идеализм признает исходным, ставит на первое место духовное начало: Логос, Нус, Слово как созидание, творение (креационизм, витализм и др.). Слова Канта о «звездном небе над головой, наполняющем душу восторгом», лучше всего иллюстрируют такой ход мысли. Восторг – от красоты и гармонии «небесных сфер» (Пифагор), но вместе с тем удивление и трепет от предчувствия, что такое устройство мироздания не может быть случайным. И действительно, ссылки на гравитацию не доказательны, поскольку ее природу наука пока не раскрыла[104]. Руководитель проекта «Геном человека» Френсис Коллинз, расшифровавший код молекулы ДНК, публично отрекся от атеизма, ратуя за мирное сосуществование науки и религии, которые, по его мнению, «ищут одну и ту же истину, только с разных сторон и разными способами»[105]. Однако многие западные ученые, например Р. Докинз, не согласны с такой позицией[106].

Известно, что Лаплас о существовании Бога заявлял: «В такой гипотезе я не нуждаюсь». В то же время многие выдающиеся ученые – от Паскаля и Ньютона до Павлова, Эйнштейна и др. – были людьми религиозными. На вопрос, поставленный в XIX в. английским этнографом Э. Б. Тайлором, существовали ли когда-нибудь «племена, вовсе не имеющие религии»[107], однозначного ответа нет. И это связано как с трудностями операционализации, так и с тем, что первобытный человек в целях адаптации должен был использовать как материальные (географические, климатические, орудийные и т. п.), так и идеальные (накопленный мыслительный материал) элементы. Так, описание родового строя Древней Греции в произведениях Гесиода, Гомера свидетельствует, что первоначальной формой миропонимания была мифология. В мифах отражалось происхождение каждого рода от одного из богов. Вера в богов – основа народной религии, наиболее существенной чертой которой является культ предков. Вместе с тем в ней присутствуют и такие представления, как анимизм, тотемизм, фетишизация сил природы, магия и пр. У Гомера вопрос о происхождении мира не ставится вообще, а у Гесиода вплетен в родословную богов. Его «теогонию» справедливо называют космогонией донаучного мышления