— А вы эксперт, капитан Леонид Волков? — следак сомневался, что его успели представить, поэтому подозрительно уставился на девушку. — Или просто так интересуетесь? Где тело? — они остановились рядом с начерченной белым мелком фигурой на асфальте. Несколько установленных прожекторов освещали место происшествия плотным желтым светом. Кровавая дорожка тянулась от белого очертания ближе к дому.

— Так скорая забрала, это же их дело. Ну суицидники, и потом… — Волков не договорил, потому что Анна Николаевна вдруг резко схватила его за лацкан пальто и дернула к себе с такой неожиданной силой, да так, что капитан потерял равновесие. Он свалился на одно колено и с непонятным страхом уставился на девушку.

— Я вас спросила, где тело?

— Да там вон, в скорой. Они не уехали еще.

Анна Николаевна отпустила бедолагу и поспешила к карете скорой помощи. Волков оперативно собрался и побежал за невероятно прыткой женщиной. В этот момент капитан вдруг понял, что если будет следовать за ней, то сможет прикоснуться к такому, о чем не имеет право знать большинство честной общественности.

— У вас тело самоубийцы? — настойчиво спросила Анна, хватая одного из фельдшеров.

— Что вам надо, а? — подоспевший как нельзя кстати Волков кивком дал понять, что девушке лучше ответить. — Ах вы с милицией, так бы сразу и сказали. Да вот же он, — фельдшер открыл дверь «скорой» и замер. — Был тут. Вот тут прямо.

Капитан Волков грязно выругался. Анна Николаевна недовольно вздохнула. Фельдшер почесал небритый подбородок. Внезапно образовавшуюся тишину прорезал истошный женский вопль. Девушка сдержанно чертыхнулась и устремилась к подъезду. Леонид Волков снова бросился за ней вдогонку. Свидетели происшествия замерли, провожая взглядом эту странную парочку, которая мчалась навстречу какой-то чертовщине, не испытывая страха. Бежали только эти двое, остальные же оцепенели.

Два.

— Балаган настоящий, — рослый мужчина с негладко выбритым подбородком недовольно уставился на участкового.

Молодой парень, только что попавший на службу, пока плохо понимал, как вертится внутренний мир милиции, но один жизненно важный навык усвоил практически мгновенно. В тех случаях, когда в документах видишь чин, превышающий твой как минимум на несколько позиций — необходимо вытянуться по стойке смирно, задрать подбородок кверху и на любой вопрос, не входящий в твою компетенцию, отвечать:

— Никак не могу знать, товарищ комиссар.

— Что значит ты знать не можешь? Это твои обязанности прямые. Куда начальство уехало, почему не оставлены инструкции? Тут целое управление и только ты один. Тебе не кажется это странным?

— Никак не могу знать, товарищ комиссар! — еще громче заявил участковый и поднял подбородок выше, так, чтобы вообще не видеть страшного гостя.

— Господи помилуй, — мужчина закрыл глаза и потер разнывшийся висок навершием своей черной трости. Серебряный перевернутый треугольник был лишен каких-либо изысканных элементов и смотрелся довольно просто.

Комиссар использовал одну из вершин, чтобы как следует нажать на висок и внешней болью попытаться отогнать боль внутреннюю. Трюк, который ему никогда не удавался, но он продолжал к нему прибегать. Мужчина вздохнул и махнул на парня рукой, уверенно направляясь к ряду однообразных деревянных стульев, расставленных по всей длине окрашенной ядовито-зеленой краской стене.

— Кофе есть у тебя, участковый? — требовательно спросил мужчина.

— Сию секунду, товарищ комиссар! — с радостью отозвался парень, получив, наконец-то, задание себе по силам.

Единственным, кто сейчас находился во всем управлении, был тот самый участковый, следивший за временным изолятором, в котором сейчас не находилось опасных индивидов. Остальные сотрудники, по всей видимости, укатили на какое-то «чрезвычайное происшествие», забрав с собой даже дежурных. Поэтому комиссару не представилось другой возможности, кроме ожидания.