Понятно также и то, что в рамках предельно ограниченной модели «единственно возможной объективной реальности» на первый план выводятся закономерности объектно-субъектного плана, а все, что не вписывается в эти рамки, отходит в сферу трансцендентного. Однако в темпорально-пластической модели реальности – никак не менее, а в определенных условиях и более приоритетной является интереснейшая сфера взаимодействия статуса субъекта и проявляемого именно в этих условиях потенциального статуса объемной реальности. То есть «нравственный закон внутри нас» является в данной модели таким же «легитимным», что и закон всемирного тяготения. А сфера трансцендентного интерпретируется как поистине безграничный сектор объемной реальности, который теперь доступен для исследования и весьма интересных выводов – в частности выводов о возможности формирования подлинно научной этики.

С точки зрения такой новой этики становятся, наконец, вполне проявленным и понятным источник этических императивов и вообще природа этических инсайтов, столь красочно и поэтично описываемых основателями мировых религий, пророками, но также и великими мыслителями минувших эпох (см. фрагменты эпистемологического анализа в настоящем разделе). И более того, главная моральная дилемма о неконфликтном сосуществовании «вечных» этических принципов и «сиюминутных» эгоистических мотивов только и находит свое решение в обновленном контексте научной этики.

Такого рода достойный компромисс, безусловно предполагающий креативное и «взаимовыгодное» решение возникающих здесь мотивационных коллизий, в полной мере воплощается в содержательных характеристиках процесса индивидуальной и социальной самоорганизации. В частности, в функциональном содержании выделяемого в ОТП важнейшего уровня процесса индивидуальной самоорганизации – разработки и реализации ситуационно-стратегических, адаптивных моделей поведения в соответствии со значимыми краткосрочными, среднесрочными и долгосрочными целями. В данном случае существенное внимание уделяется способности субъекта эффективно использовать все преимущества конкретной ситуации для достижения значимых промежуточных и конечных стратегических целей, соотносить множественные варианты развития событий, адекватно определять приоритеты и следовать им без какого-либо ущерба для этических установок и принципов, а при наличии неустранимых препятствий – гибко менять используемые подходы с сохранением высокого темпа продвижения к планируемым результатам. Таким образом, из актуального жизненного пространства субъекта в существенной степени устраняется один из главных дестабилизирующих факторов, связанный с расхождением имеющихся стратегических и этических установок с возникающими ситуационными императивами.

Интересно и то, что такой неконфликтный способ сосуществования, а также и взаимодействия рассматриваемых адаптивных стратегий в нашем случае прямо адресуется к теме синергии «гнозиса» и «логоса», обеспечиваемой фундаментальными уложениями ассоциированной эпистемологической платформы. То есть научная этика у нас является не только эвристическим следствием общей теории психотерапии, но и подкрепляется инновационным методологическим инструментарием ОТП.

Из всего здесь сказанного, как нам представляется, можно сделать вывод о том, что если в человеке и есть некая «божественная искра», то такая «искра» представлена в виде темпорально-пластической функции психики человека, которая и является основой первичного «