Ярослав снял солнцезащитные очки и вопросительно посмотрел на меня. Мол, ты точно уверена? Я не стала ничего объяснять, только улыбнулась и потянула Даньку к подъезду, мучительно пытаясь вспомнить: а есть ли у меня в холодильнике хоть что-то съедобное.

Собственно в данный момент меня действительно волновала лишь одна проблема – чем кормить моих нежданных гостей. Последние пять лет я не готовила. Совершенно. Абсолютно. Никогда. Самое большое могла сделать это бутерброд, на самый крайний случай – поджарить яичницу. И то не для себя, для Игоря, если он успевал заехать ко мне до начала рабочего дня. Но Игорь, раз приняв установленные мною правила, старался перекусить до визита ко мне. В исключительных случаях – привозил еду с собой.

Не спешите крутить пальцем у виска или осуждать меня. Нет, я не сошла с ума. Просто мне было тяжело готовить – впервые встав у плиты после расставания с сыном, я поняла: не могу. Не могу тушить мясо и не вспоминать, как делала это там, дома, когда Даня крутился под ногами и требовал моего внимания. Возможно, пересиль я себя в первый раз, потом привыкла бы и перестала вспоминать, прислушиваться – не прозвучит ли из комнаты голос сына. Но я пошла другим путем – и уже пять лет моя плита стояла лишь бесполезным предметом кухонной мебели.

Пока я мучительно решала, подойдут ли в качестве завтрака горячие бутерброды – у меня где-то был не очень свежий хлеб, а в холодильнике завалялся сыр, остатки буженины и пару помидор, мы успели подняться на мой этаж. И стоя перед дверью, я осознала еще одну проблему. Вот сейчас в мой дом войдет не только Даня, но и бывший муж. И неважно, что я сама, явно в приступе умственного помешательства, пригласила его на завтрак. Он зайдет в мою квартиру, на мою территорию и будет … Что? Смотреть, наблюдать, делать какие-то выводы? А не плевать ли мне на его выводы?

Оказалось, не плевать. Нет, нет, нет. Я не переживала о том, что подумает обо мне бывший муж. В конце концов, любовника я в шкафу не прячу, а даже если бы и прятала, что такого. Мы разошлись пять лет назад, у каждого из нас теперь своя личная жизнь. Но вдруг он опять решит, что я не должна общаться с сыном?

«Вот тогда и пригодится исковое», - мстительно решила я. Я, конечно, за мир во всем мире, но теперь буду биться за сына до последнего патрона.

С такими мыслями я пригласила гостей в квартиру, провела в гостиную и предложила чувствовать себя, как дома. Последними словами чуть не подавилась, надеясь, что Ярослав не станет принимать их на свой счет.

- Мам, а что у нас на завтрак? – затараторил Данька. – А можно, я тебе помогу? Я умею заваривать чай. И еще резать хлеб. А шоколадная паста у тебя есть? И папа пьет очень крепкий кофе.

- Я знаю, - не подумав, брякнула в ответ и поймала напряженный взгляд Ярослава.

Он вообще вел себя странно. Не спешил устраиваться на диване. Стоял, внимательно оглядывая комнату, останавливая взгляд на предметах интерьера, присматривался к мелочам, только что не принюхивался. Как зверь, впервые попавший на чужую территорию.

«А ведь он выискивает следы другого мужчины», - догадалась я. Господи, но зачем?! Неужели мой бывший муж из тех мужчин, что ревнуют даже своих бывших?

- Пойдем, помоем руки, - предложил Ярослав Даньке. – А потом будешь помогать маме.

- Ванная по коридору и направо, - я указала рукой нужное направление. – Полотенце для рук чистое.

«И можешь не выискивать там мужскую бритву», - продолжила мысленно. – «Все равно ее там нет».

Но вслух решила не продолжать. Данька тут, да и стоит ли давать волю языку, когда у нас и без этого все так шатко, что глядишь – малейший ветерок, и все развалится.