– Ну, заквохтала… – разливая наливку, цокнул Семен. – Давай, не чокаясь…

Одним махом опрокинув стопку, дед Захар вышел в коридор, пошуршал чем-то и, вернувшись, положил на стол клочок бумаги с планом дороги к Ворыгино.

– У меня чертовщина началась в Зуевке, когда в забегаловке незнакомка в ромашковой косынке передала мне вот это.

– Незнакомка в ромашковой косынке? – разглядывая рисунок, переспросил Семен. – Валя?

– Скорее всего, – кивнул дед. – Лица ее не видел; она со спины подошла и велела не оглядываться.

Но когда уходила, я все же обернулся и только и успел заметить легкий силуэт и косынку эту.

– А чего тогда на фотку Валюшину так пялился? – недоверчиво покосился хозяин.

– Да потому что… – не зная, как преподнести нелегкую правду, гость занервничал. – Пошел я по этим стрелочкам, – постучав пальцем по рисунку, продолжил он. – И когда по идее должен уже оказаться в деревне, то увидел сосновый лес, где на каждом дереве римская цифра семнадцать вырезана. Потом бор сменился погостом, где вместо крестов камни, а сквозь камни лица людей, как живые смотрят.