– Вы бы лучше хозяйку мою обедом накормили. Батюшка ваш окаянный её голодом едва не заморил!

– Твоя правда, – не стал спорить Нестор. – Как насчёт горячего куриного бульона и ржаных сухариков, сударыня?

– Я была бы очень признательна вам, сударь, – ответила я.

– Собери-ка вещи барышни и отыщи кого-нибудь из слуг, – приказал Груне Нестор. – Спроси, где моя спальня. Любой покажет тебе дорогу.

– Но как же барышня? – замешкавшись, залепетала Груня.

Она явно боялась оставлять нас наедине.

– О ней не беспокойся. Она скоро придёт.

– Слушаю, князь… – недоверчиво хмурясь, ответила Груня, но тотчас скрылась за тяжёлыми дверями.

Секунда, другая – и мы не удержались от счастливых и крепких объятий.

Тысячи медовых цветов разом расцвели в моей груди, обласканные горячими лучами взошедшего на рассвете светила. Это было то, чего я никогда не чувствовала раньше – застенчивое желание не только любоваться им, но и нежно прикасаться к нему снова и снова.

– Бедная моя…. – донёсся до моего слуха его проникновенный полушёпот. – На что ты пошла ради меня! Что ты вытерпела! Это адские муки. Это удел самых безнадёжных грешников в преисподней!

– Я не могла не пройти их следом за тобой, – тихо ответила я.

– Но я был мёртв, я ничего не чувствовал! – возразил Нестор. – Я камнем свалился на дно купели и уничтожил свою сухую мумию без жалости. Чувства вернулись ко мне только здесь. Иное дело ты, живая! Как ты не прокляла и не возненавидела меня, когда терпела смертельную боль? Ты ведь понимала, что этот раствор был приготовлен моими руками, что это я убиваю тебя!

– Ты не должен винить себя, ведь ты меня не принуждал. Я сделала выбор, я сама пошла на это. И я ничуть не жалею! Да, твой отец – ужасный человек, но ведь родителей не выбирают. В том, что он таков, нет твоей вины.

– Я предполагал, что отца приведёт в ярость твоё появление в доме, поэтому, едва очнувшись, приказал Варфоломею позаботиться о тебе.

– Варфоломей заступался за меня как мог, – вспомнив недавние страшные события, сказала я. – Он очень храбрый человек, он совсем не такой как остальные.

Мои слова обрадовали Нестора, и он похвалил меня за мою проницательность:

– Варфоломей – единственный человек в этом имении, которому ты можешь доверять точно так же, как и мне…. Хотя есть кое-кто ещё.

– Кто же? Кому ещё я могу доверять?

– Позже мы обязательно поговорим об этом. А сейчас вставайте. Нам пора, сударыня.

– Но там же Виссарион! Он увидит нас, и тогда всё кончено! Он разлучит нас с тобой. Он убьёт меня! – задыхаясь от ужаса, воскликнула я.

– Я не боюсь его, Юля, и ты тоже не должна его бояться! – воинственно произнёс Нестор и поднял меня на руки. – Ты моя невеста. Я принял решение быть с тобой, и никто не встанет на моём пути!

Вскоре мы оказались в уже знакомой мне сумрачной зале с великолепным камином и обтянутым красным бархатом диваном с резными ножками. Высокие узкие окна словно пожирали всякий солнечный луч, коснувшийся стекла. Углы помещения тонули в необъяснимом, неестественном мраке. Из них доносился то странный шорох, то шипение, то скрежет.

– Не бойся ничего, любовь моя, – заметив мой страх, прошептал он. – Тебе ничто не угрожает!

Мы поднялись на второй этаж. Нестор осторожно поставил меня на ноги в тени массивной круглой колонны, возле дверей, украшенных строгой готической резьбой. Он властно заключил меня в объятья и решительно привлёк к себе, не сводя бездонных, горящих желанием глаз с моих губ.

– Нестор…. – отведя глаза, смущённо прошептала я, но его тёплая рука ласково коснулась моей щеки, заставив наши взгляды снова встретиться.