— Ты просто не всё у него видел.

— Разумеется, это она про мой могучий интеллект и огромную харизму, — бесстрастно пояснил Олли, достал из кармана комм и поднялся из-за стола. — Джинни, я вернусь через пару минут.

— Скажи Сэре, что я вовсе ни капельки не скучаю по её трескотне!

— Ха, ну конечно.

Многозначительно посмотрев на меня — мол, если что, я неподалёку, — он скрылся в холле. Лэнс же задумчиво хмыкнул и противным голосом передразнил:

— Джи-инни! Не припомню, чтобы ты позволяла все эти кошачьи клички кому-то кроме родителей. А, и Хоте, куда уж без него, — тут он состроил кислую физиономию. — Забудешь про него, так он напомнит. Надо ж было таким доставучим говнюком уродиться!

Я невольно улыбнулась. Да уж, от кроткого ягнёночка в моём Хоте всегда были одни лишь кудряшки.

— Полагаю, у него всё в порядке?

— Да что с ним будет-то? Цветёт, с-сука, и пахнет, — буркнул Лэнс. Выглядел он при этом обманутым в лучших чувствах, точно ожидал, что я при одном упоминании предателя-бывшего начну заламывать руки, рыдать и бить не бесплатную, между прочим, посуду. Вот ещё не хватало. — Меняет баб каждый день да через день, а о тебе и словом ни разу не обмолвился.

Вот ни разу же не сомневалась… И почему же тогда от этих слов так больно, что нет сил даже сделать вдох? Ненормально это, Джинни. Нет, мать твою кису. Парень оказался мудаком, с кем не бывает? Пять лет прошло, давно уж пора простить и отпустить.

Но вот прямо сейчас с этим проблемы, да.

Благо чистокровные зазнайки из Магистерии научили меня не только плести магическую нить, но и держать лицо. Я — Реджина Маграт, мастер-заклинатель, ткачиха Изнанки и магиня Платинового резерва Антеарры, а не какая-то глупая школьница. Вот и нечего тут убиваться из-за блудливого комка шерсти.

— Иного ожидать и не приходилось, — улыбнулась как могла легкомысленно и принялась большими глотками пить глинтвейн. От такой сомнительной компании охота поскорее отвязаться. — Ты впрямь хочешь говорить о нашем кузене, будь он неладен?

Лэнс хотел отнюдь не этого — вон как глазами засверкал. Ну серьёзно, не день, а трындец какой-то.

— И правда. Давай лучше поговорим о нас, — он многозначительно улыбнулся, придвинулся ещё ближе. Тяжёлая ручища вдруг легла по-хозяйски на моё голое бедро. — А можем не тратить время на разговоры и сразу подняться ко мне.

Нет, он что думал, я с радостным визгом катапультируюсь из трусиков и улечу в его комнатёнку, пробив потолок? Воистину, люди не меняются.

Грустная правда в том, что какая-то часть меня очень хотела согласиться. Чтобы выгнать, вытравить из себя всю эту боль, тоску и ощущение пустоты между рёбрами. Чтобы перестать чувствовать себя неисправным прибором, заевшей пластинкой. Да и вообще… мне может не нравиться сам Лэнс, но внешность у него вполне привлекательная, а густой мускусный аромат самца-альфы пробуждает во мне, альфа-женщине, самые низменные инстинкты…

Боги, отсутствие регулярного секса толкает на страшные вещи. Перепихнуться с Лэнсом гро Роггином, это ж надо придумать! Нет уж, я не настолько отчаялась.

И не настолько хочу насолить Хоте гро Маграту. Плевать, что он там себе думает.

7. 7

— Не в этой жизни, Лэнс, — наконец заявила я, отстранив от себя чересчур прыткого кузена, и поднялась из-за стола. — Не знаю, что вам всем наболтал про меня Хота, но я не даю каждому встречному-поперечному. Извини, мне пора спать.

Лэнс так не думал. Миг — и я оказалась притиснута к столешнице, а Лэнс прижался вплотную, обвил мощные ручищи вокруг моей талии; провёл носом вдоль шеи, жадно дыша. Совсем сдурел, что ли?!