– Ничего, я терпеливый. Зато потом отыграюсь за все, – пообещал Даезаэль. – Не мешайте мне, я помечтаю.

Его мечты плавно перетекли в сон, и эльф самым бессовестным образом склонил голову на мое плечо. Я несколько раз его толкнула, потом, смирившись с неизбежным, уложила целителя на колени и продолжала управление фургоном.

Внутри обиженно и ревниво засопел Драниш, сверля мне спину взглядом с удвоенным энтузиазмом, – теперь чесался не только затылок, но и зудело между лопатками. Наконец, поняв бесплодность своих усилий, тролль пробурчал:

– Почему ты разрешаешь этому нахалу спать у тебя на коленях, а мне нет?

– Наверное, потому, что он не спрашивал разрешения, – ответила я, поразмыслив. – Первый раз он вообще поставил меня в известность, что своим сном делает мне одолжение.

– Так это еще и не первый раз! – завопил Драниш, вскакивая на ноги.

– Чтоб тебя чахи взяли! – закричала Тиса. – Скотина! На мне теперь вся твоя мазюка!

– Ау-у-у! – взвыл гном. – Кидаться банкой-то зачем! Больно!

– Успокойтесь! – рявкнул капитан. – Вы мешаете! Драниш, сядь!

И только эльф сладко почмокал во сне губами и еще глубже зарылся в мой живот.

– Ярик, ты чего орешь на меня?! Тут мою невесту какой-то поганый эльф лапает!

– Значит, невеста у тебя такая поганая! – не выдержал Ярослав.

В фургоне повисла тяжелая, выжидательная тишина. Я плавно, помня о наставлениях гнома, затормозила, переложила голову целителя со своих колен на лавку и отправилась вовнутрь.

Обстановка там была жаркой, как в бане. Драниш и Ярослав стояли друг против друга, сжимая кулаки. Тиса безуспешно пыталась оттащить тролля от капитана, а Персик забился в самый дальний угол, прикрывшись подушкой.

– Не нужно, Драниш, – мягко сказала я, погладив парня по руке. – Не делай ради меня то, о чем потом пожалеешь.

– Но он… – Голос тролля был хриплым от с трудом сдерживаемой ярости.

– Я слышала, – так же мягко сказала я. – Но каждый имеет право на свое мнение, да?

Почувствовав, что Драниш немного расслабился, я повернулась к капитану. В его серебристо-серых глазах бушевало ледяное пламя; он не отводил от меня взгляда.

– Каждый имеет право на свое мнение, да? – повторила я и улыбнулась.

Капитан несколько раз удивленно моргнул. Скорее всего он не ожидал такой реакции и сейчас пытался понять, что же я сделаю дальше.

Продолжая улыбаться, я резко, без замаха, подала ладонь вверх и вперед.

Хлоп!

Я сама не ожидала, что получится удар такой силы, что даже отнимутся пальцы. А еще я не думала, что Ярослав не сможет – или не захочет? – уклониться, но должна была попробовать сделать это хотя бы ради того, чтобы не потерять уважение к самой себе.

Волк промолчал, только голова дернулась, вместо этого ахнула Тиса. Судя по шуму за моей спиной, она попыталась мне отомстить, но Дранишу легко удавалось защищать мои тылы.

– Ты на кого руку подняла, безродная! – шипела рассерженной кошкой Тиса.

Ярослав вдруг улыбнулся. Широко, от души. И тут же поморщился, прикоснулся кончиками пальцев к ярко-красному, уже начинающему опухать пятну на щеке:

– Спасибо.

– Пожалуйста, – ответила я, отвешивая аристократу поклон и отправляясь обратно к скамье управителя.

– Даезаэль удавится, когда узнает, какую сцену он проспал, – неожиданно для всех сказал гном.

Тролль громко, сбрасывая нервное напряжение, расхохотался.

– Мы ему ничего не скажем, – серьезно ответил капитан.

Целитель проснулся ближе к вечеру, когда я уже почти выдохлась и собиралась передать управление фургону кому-нибудь другому. Даезаэль потянулся, зевнул, оглядел всех и тут же почуял неладное.

– Что случилось? – требовательно спросил он. – Я много пропустил?